Юрий Минералов - История русской литературы - 90-е годы XX века - учебное пособие

На протяжении 90-х годов такие явления все более широко распространялись, хотя они и довольно безнравственны по сути. Как по телевидению можно наблюдать разливающихся соловьем и «на коммерческой основе» рекламируемых комментаторами безголосых певцов с несомненными признаками «наступившего на ухо медведя», так и в литературной сфере теперь стало возможным расхвалить в статье (и даже сделать объектом имитационного рекламного «анализа» на научной конференции) автора с отчетливо выраженными чертами графомании, в спекулятивных целях выдаваемыми за новаторские экстравагантности (обычно – за признаки его якобы принадлежности к модернизму или «постмодернизму»). Особенно прискорбно, что к творчеству таких авторов для пущей солидности иногда пытаются прилагать термины и категории А. Белого, Ю. Н. Тынянова, М. М. Бахтина, Ю. М. Лотмана и других известных литературоведов, разработанные ими когда-то применительно к творчеству Пушкина, Гоголя, Достоевского, Рабле и других великих мировых художников. Это просто некорректно.

Хотелось бы также избежать следующего широко распространенного приема. Ряд литературоведов советского времени в своих книгах, посвященных истории русской классической литературы, любили то и дело рассказывать о почти каждом крупном дореволюционном писателе, что на него на протяжении его жизни неотступно давило самодержавие (а на писателей XVIII – середины XIX века еще и крепостное право). Аналогичным образом в последние годы некоторые литературоведы и критики, пишущие теперь, в наши дни, уже о советской литературе, избрали другой непременный мотив – политические репрессии «тоталитаризма» или угрозу таковых, которые якобы были тоже лично пережиты или перечувствованы чуть ли не каждым советским писателем и серьезно «повлияли» на их творчество (все писатели в стране, согласно этой идеологеме, жили – вплоть до разрушения СССР в декабре 1991 года – в некоем постоянном страхе перед органами государственной безопасности и функционерами коммунистической партии). Тот и другой мотивы правомерны в отдельных сугубо конкретных случаях (Радищев, Чернышевский, Мандельштам, Солженицын и др.), когда можно объективно установить, что именно давление соответствующих политических обстоятельств привело к созданию произведений на ту или иную преломляющую эти обстоятельства тему (либо, как в случае с М. Булгаковым, явно мешало автору в публикации созданных им произведений). Но как постоянный, потенциально применимый ко всем и каждому повтор-рефрен они явно выглядят натянуто.

Более того, когда в новейшем идеологическом раже политическими жертвами «тоталитарного режима» пытаются изображать даже В. Маяковского или М. Шолохова (т. е. убежденных сторонников социализма и его преобразований, несомненно искренне славивших его в своем художественном творчестве), получается не просто натянуто, а откровенно неправдиво. С научным познанием это не имеет ничего общего, а неосведомленных читателей просто дезориентирует и сбивает с толку (на что, впрочем, этот чисто пропагандистский прием обычно и бывает сознательно рассчитан).

Вместе с тем в художественных произведениях крупнейших русских писателей 90-х годов XX века мы действительно нередко будем сталкиваться с гневным изображением присущих этому десятилетию социально-политических жестокостей и несообразностей, имеющим реально-фактическую событийную подоснову, – это, например, повлекший за собой невинные жертвы расстрел российского парламента в 1993 году, присвоение в стране общенародной собственности кучкой оборотистых людей в начале 90-х, хозяйственный развал и нищета в городе и деревне, неудачная военная кампания середины 90-х годов против чеченских бандформирований и др. Именно на такие темы, собственно, написаны В. Беловым, Ю. Бондаревым, А. Зиновьевым, П. Проскуриным, В. Распутиным и другими крупнейшими художниками лучшие произведения 90-х годов. Замалчивать этот факт невозможно. Он был прямо спровоцирован реальными обстоятельствами. Произведения названных и близких им писателей могут кому-то быть не по нраву, но «сделать вид», что этих произведений в литературе нет, никак нельзя – как раз без них нет литературы 90-х годов XX века, как нет литературы 90-х годов XIX века без творений Льва Толстого, А. Чехова, В. Короленко и М. Горького. И естественно, о чертах реальной жизни страны, непосредственно отразившихся в важнейших темах и сюжетах литературы изучаемого периода, говорить в этой книге неизбежно придется – притом, как выражался Маяковский, говорить «во весь голос». Это необходимая составляющая анализа, без которой он был бы неполон, недостоверен, да и просто неудачен.

Читать дальше