Надежда Лыкова - История языкознания в текстах и лицах

Конкретные звуки речи, которые произносят люди под влиянием конкретных стимулов, у разных групп людей не одинаковы. Люди говорят на многих языках. Группа людей, которая использует одну и ту же систему речевых сигналов, представляет собой языковой коллектив. Очевидно, язык потому и выполняет свое назначение, что разные люди используют его одинаково. Каждый член той или иной социальной группы должен при соответствующих обстоятельствах произносить определенные звуки речи и, слыша, как эти звуки произносит кто-то другой, надлежащим образом на них реагировать. Он должен понятно говорить и должен понимать, что говорят другие. Это положение сохраняет силу даже для наименее цивилизованных народов; везде, где есть человек, он говорит.

Каждый ребенок, рожденный в определенном коллективе, приобретает соответствующие навыки речи и реакции на речь в первые же годы своей жизни. Это, без сомнения, величайший интеллектуальный подвиг, который когда-либо приходится совершать человеку. <���…>

В принципе исследователя языка интересует только сама речь (В); изучение ситуаций говорящего и реакций слушающего эквивалентно всей сумме человеческих знаний. <���…>

Изучение звуков речи в отрыве от значения – это абстракция; в действительности звуки речи используются в качестве сигналов. Мы определили значение языковой формы как ситуацию, в которой говорящий ее произносит, и как реакцию, которую она вызывает у слушающего. Ситуация, в которой находится говорящий, и реакция слушающего тесно связаны благодаря тому, что каждый из нас может в равной степени выступать и как говорящий, и как слушающий. <���…> (Блумфилд).

Американский лингвист, специалист по языкам американских индейцев и автор гипотезы «лингвистической относительности». Окончил Массачусетский технологический институт (1918), по образованию химик-технолог. Интерес к лингвистике возник у Уорфа с ранних лет (в молодости он изучал древнееврейский язык, чтобы прочесть Библию в подлиннике); во время служебных поездок он познакомился с индейцами хопи и увлёкся их языком (юто-ацтекской семьи), поразившим его радикальным несходством с европейскими языками. Им опубликованы работы по языкам индейцев юто-ацтекской семьи и семьи майя, а также ряд статей более общего характера. Большое влияние на Уорфа оказали лекции Э. Сепира, которые он слушал в 1930-е годы в Йельском университете. Сепир, в свою очередь, оказывал разнообразную поддержку научным исследованиям Уорфа; в частности, по его приглашению Уорф в 1937–1938 гг. читал лекции по антропологии в Йеле.

Наука и языкознание (1940) О двух ошибочных воззрениях на речь и мышление, характеризующих систему естественной логики, и о том, как слова и обычаи влияют на мышление

<���…> Естественная логика утверждает, что речь – это лишь внешний процесс, связанный только с сообщением мыслей, но не с их формированием. Считается, что речь, т. е. использование языка, лишь «выражает» то, что уже в основных чертах сложилось без помощи языка. Формирование мысли – это якобы самостоятельный процесс, называемый мышлением или мыслью и никак не связанный с природой отдельных конкретных языков. Грамматика языка – это лишь совокупность общепринятых традиционных правил, но использование языка подчиняется якобы не столько им, сколько правильному, рациональному, или логическому, мышлению. <���…>

Естественная логика утверждает, что различные языки – это в основном параллельные способы выражения одного и того же понятийного содержания и что поэтому они различаются лишь незначительными деталями, которые только кажутся важными. <���…>

Естественная логика допускает две ошибки. Во-первых, она не учитывает того, что факты языка составляют для говорящих на данном языке часть их повседневного опыта и поэтому эти факты не подвергаются критическому осмыслению и проверке. <���…> Во-вторых, естественная логика смешивает взаимопонимание говорящих, достигаемое путем использования языка, с осмысливанием того языкового процесса, при помощи которого достигается взаимопонимание, т. е. с областью, являющейся компетенцией презренного и с точки зрения естественной логики абсолютно бесполезного грамматиста. <���…>

Когда лингвисты смогли научно и критически исследовать большое число языков, совершенно различных по своему строю, их опыт обогатился, основа для сравнения расширилась, они столкнулись с нарушением тех закономерностей, которые до того считались универсальными, и познакомились с совершенно новыми типами явлений. Было установлено, что основа языковой системы любого языка (иными словами, грамматика) не есть просто инструмент для воспроизведения мыслей. Напротив, грамматика сама формирует мысль, является программой и руководством мыслительной деятельности индивидуума, средством анализа его впечатлений и их синтеза. <���…> Мы расчленяем природу в направлении, подсказанном нашим родным языком. Мы выделяем в мире явлений те или иные категории и типы совсем не потому, что они (эти категории и типы) самоочевидны; напротив, мир предстает перед нами как калейдоскопический поток впечатлений, который должен быть организован нашим сознанием, а это значит в основном – языковой системой, хранящейся в нашем сознании. Мы расчленяем мир, организуем его в понятия и распределяем значения так, а не иначе в основном потому, что мы – участники соглашения, предписывающего подобную систематизацию. Это соглашение имеет силу для определенного речевого коллектива и закреплено в системе моделей нашего языка. Это соглашение, разумеется, никак и никем не сформулировано и лишь подразумевается <���…>.