Ольга Филиппова - Обучение эмоциональному речевому воздействию - учебное пособие

От Штеттина в Балтике до Триеста в Адриатике на континент опустился железный занавес. За этой линией лежат все столицы древних государств Центральной и Восточной Европы. Варшава, Берлин, Прага, Вена, Будапешт, Белград, Бухарест и София – все эти знаменитые города и население вокруг них лежат в том, что я должен назвать советской сферой, и все подвергаются в одной или другой форме не только советскому влиянию, но и до очень высокой, а в некоторых случаях возрастающей мере контролю со стороны Москвы. Только Афины, Греция, с ее бессмертной славой свободна решать свое будущее на выборах, находясь под британским, американским и французским наблюдением. Польское правительство, в котором преобладают русские, отважилось сделать огромные и несправедливые посягательства на Германию и массовый исход миллионов немцев в печальном и невообразимом масштабе имеет сейчас место. Коммунистические партии, которые были очень малочисленными во всех этих восточноевропейских странах, были подняты до преимущества и власти, далеко не соответствующей их численности, и во всем стремятся приобрести тоталитарный контроль. Полицейские правительства преобладают почти в каждом случае и, кроме Чехословакии, пока нет никакой подлинной демократии…

Турция и Персия глубоко встревожены и обеспокоены в отношении требований, которые были сделаны им и относительно давления, оказываемого московским правительством.

Русскими делается попытка в Берлине создать квази-коммунистическую партию в оккупированной ими зоне выказыванием особых милостей германским лидерам левого крыла.

Безопасность мира, леди и джентльмены, требует нового единства в Европе, от которого никакая нация не должна быть постоянно отвержена. Это из-за ссор сильных держав возникли в Европе войны, свидетелями которых мы были или которые случались в прежние времена…

Безусловно, мы должны работать с сознательной целью великого мира в Европе, в рамках структуры Организации Объединенных Наций и нашей хартии. Я чувствую, что открывается курс политики очень большого значения.

В связи с железным занавесом, который пролег через Европу, есть и другие причины для беспокойства… В Италии коммунистическая партия серьезно вмешивается, поддерживая требования коммунистически воспитанного маршала Тито относительно бывшей итальянской территории перед Адриатикой. Тем не менее участь Италии висит на волоске… Никто не может представить себе возрожденной Европы без сильной Франции. Всю мою жизнь я никогда не терял веру в ее предназначение, даже в самые темные часы… Я не теряю этой веры и сейчас. Однако в большом числе стран, далеко от русских границ и по всему миру коммунистические пятые колонны сформированы и работают в полном единении и абсолютном повиновении директивам, которые получают из коммунистического центра. Кроме как в Британском содружестве наций и в Соединенных Штатах, где коммунизм находится в своем младенчестве, коммунистические партии или пятые колонны создают возрастающий вызов и опасность христианской цивилизации. Это мрачные факты для каждого, кто добился победы посредством такого блестящего боевого товарищества в деле свободы и демократии. Но мы должны быть совершенно не мудры, чтобы встретить их правильно, пока остается время…

С другой стороны, леди и джентльмены, я отвергаю идею, что новая война неизбежна; еще более – что она близка. Это потому, что я уверен, что наше счастье все еще в наших собственных руках и что мы удерживаем мощь, чтобы спасти будущее, и я чувствую, что я должен сказать сейчас, что я имею случай и счастливую возможность делать так. Я не верю, что советская Россия желает войны. То, что они желают, – это плодов войны и неопределенной экспансии их власти и доктрин. Но то, что мы должны предусмотреть здесь сегодня, пока остается время, – это постоянное предохранение от войны и установление условий свободы и демократии так быстро, как возможно во всех странах. Наши трудности и опасности никуда не денутся оттого, что мы будем закрывать на них глаза. Мы не устраним их ни простым ожиданием, чтобы увидеть, что случится, ни политикой умиротворения. То, что нужно, – это урегулирование, и чем дольше с ним будем медлить, тем больше будет становиться наша опасность.

Из того, что я видел относительно наших русских друзей и союзников в течение войны, я убежден, что нет ничего, к чему они имеют меньше уважения, чем к слабости, особенно к военной слабости… По этой причине старая доктрина равновесия силы неразумна. Мы не можем принять, если мы сможем помочь этому, работать в узких полях, предлагая соблазны испытанию силой. Если западные демократии будут стоять вместе и строго придерживаться принципов, их сила будет огромна и никто, вероятно, не нападет на них… Если, однако, они станут разделенными и будут колебаться в своем долге и если эти всё решающие годы будут упущены, тогда действительно катастрофа может обрушиться на нас всех.