Владимир Напольских - Введение в историческую уралистику

Во всяком случае, бесспорным представляется вывод о том, что генетическое родство уральских языков с юкагирским, имеющим, очевидно, средне‑ и восточносибирские корни, указывает на южные области Западной и в особенности — Средней Сибири как на район, где следует локализовать древнейшие этапы уральской языковой предыстории.

Так обстоят на сегодняшний день дела с поисками следов внешних связей и контактов уральского праязыка. Имеются также более или менее серьёзные попытки поиска в направлении дравидийских [Tyler 1968] [26]и эскалеутских языков [Bergsland 1959; Bonnerjea 1971; 1978; 1975—1979] [27], результаты которых, однако, сегодня ещё было бы преждевременно использовать в палеоисторических построениях. Ещё более туманны перспективы поисков связей уральских языков с чукотско-камчатскими [Angere 1951] и некоторыми америндскими языками ( на-дене [Свадеш 1965] — в основном весьма ненадёжные сопоставления; калифорнийские пенути [Viitso 1971] — более осторожная и внушающая некоторые надежды разработка), в последнем случае, впрочем, следует скорее говорить о лежащей перед исследователями целине, могущей принести в будущем неожиданные плоды.

Интересно, что все перечисленные здесь группы, за исключением дравидийской, также уводят поиски древнейших истоков уральских языков на восток, в Сибирь. Думается, это не случайно, ибо проделанный выше краткий обзор современного состояния исследований внешних генетических и контактных связей уральского праязыка приводит к выводу о северноазиатских, сибирских направлениях этих связей.

Расовые типы, представленные у уральских народов, довольно разнообразны: от классических северных европеоидов ( атланто-балтийская раса, распространённая среди прибалтийских финнов и мордвы-эрзи) до классических континентальных монголоидов (расовый тип нганасан — см. ниже), однако в основном уральцы принадлежат к различным вариантам двух расовых типов: к беломоро-балтийской европеоидной расе (большинство прибалтийских финнов, часть мордвы-эрзи, большая часть коми-зырян) и к урало-лапоноидной расе в её вариантах: уральском (максимально выражен у манси, с монголоидной примесью в возрастающем порядке — у (нарымских) селькупов, хантов, ненцев), лапоноидном (саамы), сублапоноидном волго-камском , подразделяемом в работах прошлых лет на сублапоноидный (коми-пермяки, удмурты, марийцы) и субуральский (мордва-мокша) [Алексеев 1969; Марк 1956; 1964; 1974; Дрёмов 1985].

Европеоидная принадлежность беломоро-балтийской расы и её происхождение у прибалтийских финнов и мордвы в связи с вхождением Прибалтики и Верхнего Поволжья в ареал древнейшего распространения «протоевропейских» типов и с происходившей с конца III тыс. до н. э. миграцией в Прибалтику с юга европеоидных групп (носители культур со шнуровой керамикой и т. д.) индоевропейской («протобалтской» — см. раздел V), собственно балтской и — с запада, из Скандинавии — германской этноязыковой принадлежности, не вызывают в общем сомнений (см. [Марк 1956; Денисова 1974; 1975; 1980; Якимов 1956] и др.). При этом некоторое уплощение лица в восточнобалтийском варианте беломоро-балтийской расы одни авторы склонны объяснять лапоноидной или попросту (с чем едва ли можно согласиться) монголоидной примесью [Марк 1964:2—4; 1974:17; Алексеев 1969:140—141; Дебец 1961:54; Чебоксаров 1952], другие же подчёркивают в его генезисе роль древнейшего палеоевропейского широколицего компонента [Якимов 1956; Денисова 1980] или (что очень близко) рассматривают его как результат эволюции древних протоморфных типов севера Восточной Европы (палеоевропейского, лапоноидного) в направлении «балтизации» (не исключая, естественно, и прямой европеоидной примеси) [Бунак 1974:4—5; 1965:181; Bunak 1966:24—25].

Несколько менее ясен вопрос о генезисе беломорского (в меньшей степени — восточнобалтийского ) типа беломоро-балтийской расы у коми-зырян: если в работах прежних лет эти типы считали характерными только для некоторых их территориальных подразделений [Алексеев 1969; Чебоксаров 1952], что легко объяснялось участием каких-то прибалтийско-финских групп в их сложении, то сегодня есть основания говорить о том, что типы беломоро-балтийской расы, близкие к таковым карел и вепсов, издавна были распространены среди всехгрупп коми-зырян (хотя в наибольшей степени — всё-таки среди западных и северных) [Хартанович 1991:125]. Поэтому, видимо, наиболее справедливым следует считать предположение о былом переселении пермских предков коми-зырян, в антропологическом смысле принадлежавших первоначально к тем же сублапоноидным вариантам, что и удмурты и коми-пермяки, на север и смешении их здесь с местным населением, принадлежавшим в антропологическом отношении к беломоро-балтийской расе и принявшим участие также в сложении карел и вепсов на западе [Марк 1964:5]. Представляется, что — по крайней мере на современном уровне нашего исторического знания — ответить на вопрос об этноязыковой принадлежности этого населения едва ли возможно.