Владимир Напольских - Введение в историческую уралистику

По-видимому, второй индоевропейской группой, с которой контактировали уральцы в достаточно древний период, были прототохары [22]. Проблема выделения тохарских заимствований в уральских языках затрагивалась уже в работах А. Йоки и К. Редеи — в связи с возможностью тохарского объяснения происхождения уральских слов «имя» [Rédei 1986:40—43; Joki 1973:291], «металл» [Joki 1973:340; Rédei 1986:24, 42; UEW:560—561] (см. выше) и «соль» [Rédei 1986:58; Joki 1973:316; UEW:750] (см. ниже). Ю. Янхунен высказал мнение о наличии тохарских заимствований в прасамодийском [Janhunen 1983], оно было развито и дополнено Е. А. Хелимским [Хелимский 1985a]. В индоевропеистике в связи с существующей версией объяснения особенностей фонетического строя тохарских языков как следов уральского субстрата в тохарском [Lane 1970:79—82] также предпринимались попытки найти лексические свидетельства тохарско-уральских контактов, как правило — не слишком удачные (см., напр.: [Van Windekens 1962]; более интересна работа [Naert 1964]). Мне уже приходилось писать о тохарских заимствованиях в уральских языках и возможностях их историко-культурной интерпретации [Напольских 1989; 1994; Napolskikh 1995], но, поскольку эта работа далека от завершения, имеет смысл дать здесь в самом сжатом (без развёрнутой аргументации) виде список тохарских заимствований в уральских языках, которые представляются мне на сегодня относительно надёжными (в случае наличия этимологических альтернатив они обозначены цифрами в порядке убывания надёжности; в дальнейшем следует ожидать расширения списка — ср. более ранний вариант его в [Напольских 1994]):

— мар. jeŋ «мужчина, человек» < 1) тю.: др.-тю. jaŋaluk «мужчина», чув. śi̮n «человек, мужчина»; 2) тох.: A oṅk «человек, мужчина», B eṅkwe «тж» (< ПИЕ * n̥k̑u̯o‑s «смертный» [Van Windekens 1976:337]). Марийское слово не может быть чувашским заимствованием (нормально чув. ś > мар. s ). Тюркское слово может быть заимствованием из тохарского;

— ф.‑перм. * kertɜ «iron» / морд. (Э) keŕetʹ , (М) keŕätʹ «лемех плуга» / мар. kerδe «сабля, меч» < и.‑е.: 1) ир.: ав. karəti «нож» и др.; 2) ? тох.: B kertte «меч» (если тохарское слово — не иранское заимствование, a < и.‑е. * (s)qo/er‑ «резать» [Van Windekens 1976:215]). Упомянуто в [Joki 1973:273]. Тохарский корень AB kärṣt‑ «резать» возможно был также заимствован в тю.: ПТю * kert‑ «резать» [Róna-Tas 1986:73];

— ППерм * kȯjan / * ku̇jan «волк» < и.‑е. («centum»): тох.: AB ku «собака» (< и.‑е. * k̑u̯on ). Тохарское слово было, вероятно, заимствовано также в древнекитайский (или в сино-тибетский): др.-кит. * khwen «собака» [Pulleyblank 1966:11];

— ПУг * luw «лошадь» < тох.: A lu , B luwo «зверь, животное» (? < и.‑е. * l(ə)u̯ā «добыча» [Van Windekens 1976:267—268]). Тохарское слово, возможно, было также заимствовано в монгольский и / или тюркский: мо., др.-тю. ula‑γ‑ «возить на лошади» [Sinor 1967; 1988:737];

— прасеверносамодийское * måŋkə̑‑ «нуждаться» < тох.: AB mäṅk‑ «уступать, терять, лишиться чего-либо», A maṅk , B meṅki «лишение, потеря, недостаток, долг» (? < и.‑е. * me/onq‑ [Van Windekens 1976:289]). Сравнение предложено в [Хелимский 1985a:293];

— ПФУ * met(e) «мёд» < и.‑е.: 1) тох.: B mit «мёд»; 2) индо-ир.: др.-инд. madhu‑ «сладкий напиток, вино, медовуха, мёд», ав. maδu‑ «вино, мёд» и т. д.; 3) балто-славянское: др.-ц.-сл. medŭ «мёд», лит. medus «тж». Упомянуто в [Joki 1973:283—284]. Тохарское слово, возможно, было также заимствовано в древнекитайский: др.-кит. * myit «мёд» [Pulleyblank 1966:10];

— ПУг * Säpt (где * S = * s / * š / * ś / (?) * χ ) «семь» < и.‑е.: 1) тох.: A ṣpät «семь»; 2) ? (индо‑)ир.: др.-инд. saptá‑ «семь» и т. д. Упомянуто в [Joki 1973:313; UEW:844], подробно см. [Napolskikh 1995];

— ПСам * sej(k)twə̑ (< ? * sejptwə̑ ) «семь» < и.‑е.: 1) тох.: A ṣpät «семь», B ṣukt «семь» (если < * seu̯k u̯ tə < * septə ). Предложено в [Janhunen 1983:119—120], подробно см. [Napolskikh 1995];

— ф.‑перм. * sōlɜ «соль» < и.‑е.: 1) балто-славянское * sol‑ «соль»; 2) тох.: A sāle «соль»; 3) индо-ир. (если этот корень действительно был в арийских языках, что сомнительно): др.-инд. salilá‑ «море» (? *«солёное»). Упомянуто в [Joki 1973:316; UEW:750];

— ПУ * warɜ‑ «ворона» [UEW:559]. На самом деле, как и рассматриваемое ниже слово для металла, распадается (по суффиксации) на несколько гнёзд, не обязательно восходящих к прауральскому корню: ф.‑волж. * varćɜ «ворона»: ф. varis (ген. variksen ), lp. (Н.) vuorrâǯâs «ворона» и т. д. (общесаамское * vōre̮ć , * vōrććē «ворона» [Lehtiranta 1989:154]), морд. (Э) varaka , varśej , varćej , varkśij , (M) varśi , varći «ворона» ~ ПУг * warŋɜ «ворона»: манс. (С) ūrin , (Лозь.) urin , хант. (Вах) urŋi̮ , (Дем.) wărŋȧj , (Обд.) wărŋa , венг. varjú «тж» ~ ПСам * wə̑r‑ «ворона»: нен. (Т.) bărŋe , (Л.) barŋäĕ , сельк. (Тым) ke̮rä , (Таз, Кеть) kwe̮rä , кам. bari̮ , мат. berĕ «тж» [Janhunen 1977:170] < тох.: B wrauña «raven» < * wärnauña < * warn‑ — сравни балто-славянское * u̯arna (> лит. varna «ворона», др.-ц.-сл. vrana «ворона», vranŭ «ворон») < * u̯r̥n‑ < ПИЕ * u̯er‑ «гореть, обгорать, становиться чёрным» [Van Windekens 1976:583; IEW:1166]. Уральское слово было оценено Ю. Янхуненом и К. Редеи как «ономатопоэтическое», что, впрочем, ничем не может быть подтверждено.