Тамара Курдюмова - Литература. 7 класс. Часть 2

3. Какие картины природы нарисованы в строках сонета? Это картины живой природы или передача особенностей творчества Бунина?

1. Какие из приведенных выше сонетов точно отвечают требованиям, которые предъявляются к этой стихотворной форме?

2. Какие художественные приемы чаще всего видите вы в строках этих сонетов?

3. Прочитайте «сонетные замки» во всех произведениях. Попробуйте решить, какой из них более точно характеризует смысл сонета.

4. Сонеты Шекспира, созданные в течение нескольких лет и опубликованные без разрешения автора, – одно из вершинных достижений лирики. Проследите за тем, в чем поэт точно следует требованиям к сонету, а в чем от них отступает.

Максим Горький (Алексей Максимович Пешков) прожил удивительную жизнь. Судьба его в детстве и юности была безрадостной: отец умер, когда мальчик был еще маленьким, затем умерла и мать. Воспитанный в семье деда, он узнал все тяготы жизни в разоренной и недружной семье. Только доброта бабушки и ее забота облегчали жизнь осиротевшего подростка.

Желание получить образование никогда не оставляло его. Но для этого не было денег. Позднее Горький опишет свои скитания в автобиографических повестях «В людях», «Мои университеты» и в цикле рассказов «По Руси». Редко судьба дарит человеку способность быстро и прочно запоминать прочитанное. Алеша Пешков был наделен этим даром. «Зеркальная память», редкая любознательность, упорство и стремление к знаниям помогли ему стать одним из самых образованных людей своего времени.

Писателя Максима Горького никогда не покидала вера в человека и его способность к подвигу. Активное желание утвердить благородство как норму поведения живет в его произведениях.

Одним из самых известных ранних произведений писателя был рассказ «Старуха Изергиль», в который вошли две легенды – о Ларре и Данко. Это истории об отношении человека к жизни и его роли в ней.

«Жили на земле в старину одни люди, непроходимые леса окружали с трех сторон таборы этих людей, а с четвертой – была степь. Были это веселые, сильные и смелые люди. И вот пришла однажды тяжелая пора: явились откуда-то иные племена и прогнали прежних в глубь леса. Там были болота и тьма, потому что лес был старый, и так густо переплелись его ветви, что сквозь них не видать было неба, и лучи солнца едва могли пробить себе дорогу до болот сквозь густую листву. Но когда его лучи падали на воду болот, то подымался смрад, и от него люди гибли один за другим. Тогда стали плакать жены и дети этого племени, а отцы задумались и впали в тоску. Нужно было уйти из этого леса, и для того были две дороги: одна – назад, – там были сильные и злые враги, другая – вперед, – там стояли великаны-деревья, плотно обняв друг друга могучими ветвями, опустив узловатые корни глубоко в цепкий ил болота. Эти каменные деревья стояли молча и неподвижно днем в сером сумраке и еще плотнее сдвигались вокруг людей по вечерам, когда загорались костры. И всегда, и днем и ночью, вокруг тех людей было кольцо крепкой тьмы, оно точно собиралось раздавить их, а они привыкли к степному простору. А еще страшней было, когда ветер бил по вершинам деревьев и весь лес глухо гудел, точно грозил и пел похоронную песню тем людям. Это были все-таки сильные люди, и могли бы они пойти биться насмерть с теми, что однажды победили их, но они не могли умереть в боях, потому что у них были заветы, и коли б умерли они, то пропали б с ними из жизни и заветы. И потому они сидели и думали в длинные ночи, под глухой шум леса, в ядовитом смраде болота. Они сидели, а тени от костров прыгали вокруг них в безмолвной пляске, и всем казалось, что это не тени пляшут, а торжествуют злые духи леса и болота… Люди всё сидели и думали. Но ничто – ни работа, ни женщины не изнуряют тела и души людей так, как изнуряют тоскливые думы. И ослабли люди от дум… Страх родился среди них, сковал им крепкие руки, ужас родили женщины плачем над трупами умерших от смрада и над судьбой скованных страхом живых, – и трусливые слова стали слышны в лесу, сначала робкие и тихие, а потом все громче и громче… Уже хотели идти к врагу и принести ему в дар волю свою, и никто уже, испуганный смертью, не боялся рабской жизни… Но тут явился Данко и спас всех один».

Старуха, очевидно, часто рассказывала о горящем сердце Данко. Она говорила певуче, и голос ее, скрипучий и глухой, ясно рисовал предо мной шум леса, среди которого умирали от ядовитого дыхания болота несчастные, загнанные люди…