Андрей Васильченко - Имперская тектоника. Архитектура III рейха

Показательно, что Розенберг обратился к критике крупных городов и связанной с ней концепции градостроительства не в отдельной главе, а подразделе, имевшем название «Ликвидация свободы перемещения как важнейшая предпосылка спасения» [4]. Сама глава была посвящена в первую очередь зубодробительной критике «старого парламентаризма», который привел к полной безответственности парламентариев. Решительно отвергая марксистский социализм, Розенберг выступал за развитие «исконного германского государственного уклада» («перестройку парламента»), что должно было осуществляться в рамках «совета Германского ордена», во главе которого должен был находиться Гитлер. В данном случае фюрер должен был выступать как «создатель государственности» и «выразитель расовой души» (напомним – «Миф XX века» был написан до прихода национал-социалистов к власти). Установление данной формы авторитарного правления привело бы к «преодолению тезиса, которому сегодня все поклоняются, как золотому тельцу: тезиса о беспрепятственном праве свободного передвижения». Именно с этого требования Розенберг начинает свою критику крупных городов, а также предпринимает попытки разработать собственный «положительный» контрпроект. В своей критике сложившейся ситуации Розенберг подчеркивал, что она (ситуация) являлась не только результатом либерального принципа свободы перемещения, но ее можно было урегулировать, лишь следуя путем принципиального отказа от любых гражданских свобод в крупных городах: «В основе всех этих приведенных оракульских возгласов о “необратимости развития” лежит негерманский догмат навязанной веры о праве свободного передвижения и повсеместного проживания как “гаранте личной свободы”. Но и это так называемое незыблемое учение представляет собой только проблему воли. Абсолютный отказ от “права” на свободное передвижение означает предварительное условие для всей нашей будущей жизни и поэтому должно иметь успех, если даже такой приказ будет воспринят миллионами сначала как тяжкий “ущерб для личности”». Принимая во внимание это главное требование, Розенберг предлагал собственную альтернативу: «“добровольно” околевать на асфальте или “принудительно” процветать на селе или в небольшом городе». После этого партийный философ национал-социализма, исполненный надежд, дополнял, что «выбор уже сделан в пользу отказа от права свободного передвижения, пусть даже сначала в немногих сердцах – показывает, что изменения уже начались».

Высказав требование ликвидации свободы перемещения, Розенберг перешел к непосредственной критике крупных городов: «Сегодня наблюдается убийственный для народа поток из села и провинции в крупные города. Города растут, портят народности нервы, рвут нити, связывающие человека с природой, привлекают авантюристов и дельцов всех мастей, способствуя тем самым образованию расового хаоса. Город, бывший центром цивилизации благодаря мировым городам, превратился в систему форпостов большевистского упадка. Неестественный, безвольный, трусливый “интеллект” объединяется с жестоким, лишенным типа стремлением нечистокровных рабов к бунту или с закабаленными, но относящимися к чистой расе народными слоями, которые на неправедном фронте под руководством марксизма хотят бороться за свою свободу. Шпенглер пророчит 20-миллионные города и вымершую деревню как наш конец, Ратенау изобразил каменные пустыни и “жалких жителей” немецких городов как будущее, которое приведет к подневольному труду в пользу сильных иностранных государств».

Ратуша в одном из немецких городов (1938)

Как уже говорилось выше, арсенал аргументов, направленных против крупных городов, у Розенберга был компиляцией уже давно известных обвинений. Показательно, что Розенберг взял на вооружение доводы Шпенглера, труды которого оказали большое влияние на национал-социалистического идеолога, но не стал разделять его пессимизм: «“Фатальный”, так называется сегодня выражение слабости воли или трусости, но оно стало лозунгом тех политических преступников, которые хотят наш народ ввергнуть в нищету конечного состояния феллахов!.. Слабовольные философы дают, таким образом, врагам народа “мировоззренческую” основу для того, чтобы завершить длительно подготавливавшееся разрушительное дело». По мнению Розенберга, мегаполисы «с их сверканием, их кинотеатрами и магазинами, биржами и ночными кафе гипнотизировали страну». Как результат складывалась неутешительная ситуация: «Под знаком права на свободное передвижение лучшая кровь беспрепятственно течет в мировой город с отравленной кровью, ищет работу, основывает предприятия, увеличивает предложение, привлекает к себе спрос, который снова усиливает иммиграцию». Этот гибельный «круговорот» Розенберг планировал ликвидировать при помощи строго регулируемого «барьера для жителей городов».