Антон Первушин: Юрий Гагарин. Первый полёт в документах и воспоминаниях

— Лучше я сама за ним ходить буду.

А самой-то семь всего! Но деревенские дети раньше, чем городские, в работу включаются. Бывало, несет Зоя Юру ко мне на ферму, чтобы я его покормила, подружки кричат:

— Нюра, твоя помощница идет!

Я спешу навстречу, а мне тепло от гордости: вот какая девочка у меня растет добрая, вот какой мальчонка хорошенький, здоровенький.

Ранее детство Юрия Гагарина прошло в том же селе Клушино. Считается, что до коллективизации его семья была зажиточной, однако и переход на новую систему хозяйствования она перенесла без особых трудностей: нигде нет указаний, что Гагарины сильно пострадали от обобществления крестьянской собственности. Больше того, пока шло становление колхоза «Ударник», коровы по-прежнему жили во дворах хозяев, хотя и считались общественными. К началу войны у Гагариных в личном пользовании было 12 овец и 28 гусей.

Красивым было наше село. Летом все в зелени, зимой в глубоких сугробах. И колхоз хороший. Люди жили в достатке. Наш дом стоял вторым на околице, у дороги на Гжатск. В небольшом саду росли яблоневые и вишневые деревья, крыжовник, смородина. За домом расстилался цветистый луг, где босоногая ребятня играла в лапту и горелки.

Хорошо помню себя трехлетним мальчонкой. Сестра Зоя взяла меня на первомайский праздник в школу. Там, взобравшись на стул, я читал стихи:

Школьники аплодировали. И я был горд: как-никак первые аплодисменты в жизни.

Память у меня хорошая. И я многое помню. Бывало, заберешься тайком на крышу, а перед тобой поля, бескрайние, как море, теплый ветер гонит по ржи золотистые волны. Поднимешь голову, а там чистая голубизна… Так бы, кажется, и окунулся в эту красу и поплыл к горизонту, где сходятся земля и небо. А какие были у нас березы! А сады! А речка, куда мы бегали купаться, где ловили пескарей!

Исторически знаменитое, некогда цветущее и, если верить преданию, резиденция удельного князя, — село Клушино лежит на отлого-гористой возвышенности, в двенадцати верстах на северо-восток от г. Гжатска по старинной Волоколамской дороге. Оно было расположено четырьмя слободами или улицами, из которых основные старинные и самые длинные шли в параллель между собой по указанной дороге, а две позднейшего образования и прилегающие к основным с западной стороны составляли с ними прямой угол. Почти на середине села, на возвышении, находилась церковь, окруженная кладбищем с каменной оградой.

Близ восточной окраины села — река Дубна, впадающая в реку Гжать у деревни Сотники.

Недалеко от села видны развалины старинной плотины, прилегающей к левому крутому берегу, собственно называемому кручею. Об этой плотине и о мельнице упоминается в плане на церковную землю. На левом берегу, вблизи плотины, была фабрика под названием «Галкина», производившая хлопчатобумажные полотна. Следов фабрики нет. Накануне Отечественной войны 1812 года крестьяне обнаружили нечто вроде подвала, заполненного множеством разноцветной одежды древнерусского покроя. Одежда к тому времени полуистлела и от прикосновений к ней рассыпалась. Иногда находили клады с монетами XV–XVII вв.

На левом берегу реки находится деревня Прилепово, отделенная от села околицею и рекою и составляющая с ним как бы одно целое, прилепленное, продолжение главных улиц. В окрестностях села разбросаны деревни, причисленные к нему и к другим селам. Ближайшие села к Клушину: Воробьево, Пречистое, Самуилово.

Окружающая село местность довольно ровная, низменная. В глубокую старину все места вокруг Клушина занимали леса и болота. Отвоевывая у них землю, крестьяне постепенно освоили леса и осушали болота, в результате село находилось уже на открытом месте и видно было с расстояния в 25 километров. Обилие лесов позволило клушинцам обстраивать село добротными хатами, и хотя частые пожары, нередко уничтожали строения, село восстанавливалось быстро. Дворов в селе было 140, не будь частых пожаров оно было бы похоже на городок. <���…>

Вскоре после Октябрьского переворота была установлена Советская власть. Ее организатором в Клушине был местный уроженец, коммунист И. С. Сушкин. В середине октября 1918 года в Гжатском уезде вспыхнул мятеж, сопровождавшийся разгромом волисполкомов, расхищением ценностей, оружия, арестом советского и партийного актива и зверской расправой с ним.