Р. Мельников: Броненосцы типа «БОРОДИНО»

Увеличивалось число высших учебных заведений, а русская научная и инженерная школы трудами И. П. Павлова, И. И. Мечникова, Д. И. Менделеева, А. П. Бородина, Н. Л. Щукина, Н. Е. Жуковского, В. Г. Шухова, А. Н. Крылова завоевывала России мировой авторитет.

Росла мощь армии, перевооружавшейся новой магазинной винтовкой образца 1891 г. системы русского конструктора С. И. Мосина. Введение всеобщей воинской повинности сделало армию массовой. Ее боевая подготовка становилась все более тактической, а не только строевой, как было раньше. Труды военных теоретиков предшествовавшего периода: Г. А. Леера, А. И. Астафьева, М. И. Драгомирова – развивали в своих работах 1898 г. А. Н. Петров ("К вопросам стратегии"), А. Гулевич ("Война и народное хозяйство"), И. С. Блиох ("Будущая война в техническом, экономическом и политическом отношениях"). К новым условиям боя приспосабливалось и обмундирование, значительно упрощенное по инициативе военного министра П. С. Ванновского.

Русская эскадра в Чифу. 1895 г. Эскадренный броненосец "Император Николай I" под флагом контр-адмирала С. О. Макарова (вверху) и крейсера 1 ранга "Память Аэова" и "Владимир Мономах" на якорной стоянке.

Кораблестроение, выйдя из тупика, куда его завели скандальной практикой волюнтаристского заказа одиночных образцов кораблей, впервые после черноморских броненосцев типа "Екатерина II" поворачивало на путь создания для Балтики первой серии мореходных броненосцев типа "Полтава". В конструкторско-нормативной практике вместе с английским опытом все чаще обращались и к достижениям французского судостроения. Именно во Франции под влиянием усилившегося альянса вслед за крейсером "Адмирал Корнилов" (1886 г.) сделали в 1895 г. и второй большой заграничный заказ – крейсер "Светлана". По французским моделям на основе договора с инженером Кане происходило и начатое в 1892 г. перевооружение флота патронными пушками калибром 152, 120, 75 мм. Их производство осваивал Обуховский завод.

Звездный час переживал и флот, который впервые со времен "американской экспедиции" добился не менее выдающейся бескровной победы в 1895 г. в Желтом море. Тогда весной в китайский порт Чифу прибыли две русские эскадры: Тихого океана под командованием контрадмирала Е. И. Алексеева и Средиземного моря под командованием контр-адмирала С. О. Макарова. Так Россия, объединившись в дипломатическом демарше с Францией, Англией и Германией, приняла участие в обуздании аннексионистских устремлений Японии на материке. Перед лицом готовой к бою и превосходившей ее флот в боевой мощи русской эскадры Японии пришлось отказаться от притязаний на обладание взятым штурмом в войне с Китаем 1894-1895 гг. Порт-Артуром.

В том же 1895 г. на пороге испытания войной оказался и Черноморский флот, который как никогда оказался близок к давно готовившейся Босфорской экспедиции. Англия, давний соперник России, унизившая ее в Крымской войне и лишившая плодов победы в войне с Турцией 1877-1878 гг., вновь, хотя и путем хитрой дипломатической комбинации (под видом совместного давления на султанское правительство), создавала угрозу вторжения в Черное море. На этот случай наш флот было решено ввести в Босфор, чтобы не допустить захвата проливов англичанами. Впервые корабли, вместо традиционного осеннего завершения кампании продолжали плавать в течение зимы 1895- 1896 гг. Боясь оказаться в клещах между русским и французским флотами, англичане от своей инициативы отказались. Такая же ситуация повторилась в 1897 г., когда флот под командованием адмирала Н. В. Тыртова находился в готовности для похода в Турцию, где обострилось положение христианского населения. Так броненосный флот становился весомым инструментом международной политики, приучался к редким еще для него широкомасштабным операциям.

Все эти видимые проявления внутреннего благополучия и внешнеполитических успехов были, однако, лишь одной стороной медали. Другую ее сторону составлял скрываемый властями, но неудержимо нараставший социально-политический кризис. Его вызвал откровенно реакционный курс правления "царя-миротворца" Александра III, который, оттолкнув от себя всех сторонников либеральных реформ, фактически готовивших для России конституцию, пошел по пути контрреформ. Он хотел поставить под контроль государственной бюрократии и систему образования, и печать, и местное самоуправление. Курс на административный произвол, на консервацию феодальных и патриархальных отношений в обществе вызывал недовольство даже в среде либеральных помещиков и буржуазии, разжигал подпольные движения, а жестокие расправы над заговорщиками поднимали волну нового, еще более жестокого и безоглядного терроризма. Уже в 1895 г. Департамент полиции вынужден был обратить внимание на деятельность "Союза борьбы за освобождение рабочего класса" и проявившееся в 1896 г. нарастание стачечного движения.