Деннис Пишкевич: Вернер фон Браун: человек, который продал Луну

Их должностные обязанности были сформулированы в управлении артиллерийского и технического снабжения армии США и заключались в следующем. Они должны были подробно рассказать американским генералам, крупным промышленникам и ученым о конструкциях и технологии производства германских ракет разных типов. Кроме этого, они должны были собрать из частей, вывезенных из «Миттельверка» опытные образцы ракет «Фау-2» и осуществить их пробные запуски. И, наконец, им предстояло исследовать дальнейшие перспективы применения ракет как в военных, так и в научных целях. Армейское руководство заключило договор с компанией «Дженерал электрик», согласно которому эта компания должна была обеспечить техническую поддержку, благодаря которой Соединенные Штаты смогли бы использовать своих немецких контрактников с наибольшей эффективностью.

Несмотря на то, что американский персонал сохранял полный контроль над разработками, испытывать ракеты было поручено немцам, поскольку те лучше американцев знали конструктивные особенности своих ракет и уже испытывали их на полигонах Германии. Во время статического теста, проведенного 15 марта 1946 года, первая из собранных ракет сгорела за 57 секунд, еще до полного выгорания топлива. Вторую удалось запустить 16 апреля, однако ее двигатель был заглушен с помощью аварийного радиосигнала через 19 секунд после запуска. Аварийная ситуация была вызвана тем, что раскололся один из стабилизаторов в хвосте ракеты, и она могла сильно отклониться от траектории. Тем не менее вторая ракета достигла высоты 8 км. Первый удачный запуск баллистической ракеты состоялся 10 мая 1946 года. «Фау-2» достигла намеченной высоты в 170 км и пролетела расстояние свыше 48 км.

Четвертая «Фау-2» стартовала 29 мая 1946 года. Этот запуск должен был продемонстрировать боевую мощь ракеты и использовать ее в качестве политической «дубинки». Ракета поднялась на запланированную высоту, но вместо того, чтобы повернуть на север, полетела в южном направлении. Это произошло из-за сбоя в гироскопической системе наведения. В подобных случаях инструкция предписывала передать на ракету радиосигнал, с помощью которого было бы перекрыто поступление топлива к двигателю. Эрнст Штайнхофф, член команды Брауна, должен был сообщить об аварийной ситуации в исследовательскую лабораторию ВМС, а дежурный офицер этой лаборатории должен был послать сигнал на ракету с помощью мощного радиопередатчика. Однако Штайнхофф поступил вопреки инструкции. Он сообразил, что прервав свое движение преждевременно, ракета будет некоторое время двигаться по своей траектории и упадет на землю южнее полигона Уайт-Сэндз. При этом на Эль-Пасо или на Сьюдад-Хуарес выплеснется большое количество высокотоксичного ракетного топлива. Не исключено, что часть этого топлива попадет и в воды реки Рио-Гранде. Поэтому Штайнхофф решил не прерывать доступ топлива к двигателям ракеты с тем, чтобы она упала в пустынном районе уже южнее Сьюдад-Хуареса.

«Фау» врезалась в каменистый склон в полутора милях южнее Сьюдад-Хуареса. После удара в склоне осталась огромная яма глубиной 9 м и диаметром 15 м.

Подполковник Гарольд Тернер, руководивший испытаниями, тут же связался по телефону с мексиканским генералом из штата Чиуауа, и тот ему сообщил, что, кроме дыры, в склоне разрушений нет. Генерал пообещал успокоить власти Мехико. Однако в Вашингтоне были встревожены не меньше. Вскоре Тернеру пришлось объяснять причины этого инцидента генералу Дуайту Эйзенхауэру, начальнику штаба армии США, а также государственному секретарю Джорджу Маршаллу. В ходе официального расследования случившегося было установлено, что действия Штайнхоффа были единственно верными.

Позже один американский лейтенант как-то похвастался, что присутствовал при пуске боевой ракеты на территорию другого государства. Под «другим государством» он, конечно же, имел в виду Мексику, страну, с которой у Соединенных Штатов отношения в те годы были далеко не идеальными.

Однако некоторым мексиканцам это событие позволило получить приличный барыш. Еще не успели остыть обломки ракеты, как предприимчивые авантюристы начали срочно распродавать куски металла, якобы найденные на месте падения ракеты. Эрнст Штайнхофф приблизительно оценил количество проданного металла, и оказалось, что общий вес сувениров составил от 10 до 15 т, в то время как вес ракеты не превышал 4 т. Поэтому не удивительно, что некоторые куски металла очень напоминали консервные банки.