Д. Лихарев - Эра адмирала Фишера. Политическая биография реформатора британского флота

С днем, когда Фишер начал свою службу, возникает некоторая путаница. Сам Фишер в своих «Записках» называет число 13 июня (р. 261), но в его же «Воспоминаниях» (р. 137) указана дата 12 июля. По-видимому, на «Виктори» Фишер только принимал присягу, после чего он должен был отправиться в Плимут и согласно предписанию явиться на линейный корабль «Калькутта». До Плимута Фишер добирался на маленьком пароходике «Сэр Фрэнсис Дрейк». Пассажиры пароходика с большим сочувствием отнеслись к маленькому одинокому мальчишке, страдавшему морской болезнью.

Будучи уже в преклонном возрасте, Фишер всегда с умилением вспоминал о своем прибытии на «Калькутту»: «Среди пассажиров был и маленький мичман, полный впечатлений от пребывания на «Виктори». Он вскарабкался на адмиральский корабль и с уверенностью тринадцатилетнего направился прямо к внушительной фигуре в синем, шитом золотом, мундире и сказал, протягивая письмо: «Будьте добры, передайте это адмиралу». Человек в сине-золотом взял письмо и вскрыл его. «Вы и есть адмирал?» — спросил мальчик. «Да, я — адмирал». Он прочитал письмо и, потрепав мальчика по голове, сказал: «Ты должен остаться и отобедать со мной». «Я думаю, сказал мальчик, — мне бы лучше отправиться на свой корабль». Он говорил так, как будто от него зависела судьба всего британского флота. Адмирал расхохотался и повел его вниз обедать. В ту ночь мальчик спал на борту «Калькутты»…» 9.

«Калькутта» была частью старого флота. Парусный линейный корабль, вооруженный 84 гладкоствольными пушками, размещенными на двух артиллерийских палубах вдоль бортов, «Калькутта» была построена в 1831 г. и имела водоизмещение 2 299 т. почти такое же, как «Виктори» Нельсона. В отличие от некоторых парусников, прошедших модернизаций к 1854 г., паровая машина на «Калькутте» отсутствовала. Тем не менее, «Калькутта» продолжала оставаться в составе флота первой линии. В те времена еще полагали, что такие корабли даже без самого небольшого парового двигателя будут представлять собой известную боевую ценность в морских операциях.

Современному человеку трудно даже представить все большие и малые трудности и неудобства, сопряженные со службой на парусниках викторианской эпохи. Вот, например, баня. Четверым мичманам выделялось корыто с водой, которое ставилось в другое, несколько большее по размеру. Все четверо мылись в одной и той же воде по очереди, и «не дай бог, кто-нибудь расплескает грязную воду на палубу!» «Когда я был молодым лейтенантом», — вспоминал Фишер, — «первый морской лорд сказал мне, что во время плавания он вообще не мылся и что он не видит причин, какого собственно черта, мичманы должны желать этого теперь!» 10. Прибавьте к этому, скверное питание, которое зачастую состояло только из несвежей воды, протухшей солонины и изъеденных червями сухарей. В 1916 г. Фишер, уже, будучи в отставке, сетовал: «Мой отец был шести футов и двух дюймов ростом и очень привлекательным внешне. Почему я такой урод, это одна из самых удивительных загадок физиологии, не поддающаяся разрешению. Я не вырос потому, что в те дни, когда я отправился в моря маленьким несчастным мичманом, мне приходилось стоять по три вахты подряд и плохо питаться» 11.

Фишер начал службу на флоте в один из интереснейших периодов его истории. В марте 1854 г. Великобритания вступила в Крымскую воину — конфликт, который может считаться рубежом между войнами старого и нового типа. В этом плане особенно большое влияние оказали на английский флот операции в Балтийском море, показавшие огромные преимущества паровой машины перед парусом. Таким образом, длительная служба Фишера на флоте началась, одновременно с эрой кардинальных технических преобразований в военно-морском деле. Крымская война стала рубежом между веком паруса и веком паровой машины и броненосных кораблей. Осознание того, что техническая революция требует и нового тина офицеров, пришло не сразу и не легко. Военные моряки особенно привержены традициям и едва ли следовало ожидать, что люди, затратившие многие годы на освоение определенных типов кораблей и определенных видов морского оружия, сразу же признают эти корабли и это оружие устаревшими.

Чарльз Уолкер, например, считал, что «даже 1870 г. было бы слишком самонадеянно считать рубежом, отделившим новое поколение морских офицеров от старого» 12. В свете перечисленных обстоятельств, тем более в пользу Фишера свидетельствует тот факт, что он еще в самом начале своей службы осознал, чем грозит военному флоту отставание в техническом прогрессе. И впоследствии, занимая высокие посты, Фишер никогда не останавливался на достигнутом, не пытался отстоять устаревшую технику, он всегда стремился к новому, еще не изведанному, боролся за то, чтобы ввести это новое в практику.