Мир Авиации 2007 02

<12> июня 1941 года полк понес первую боевую потерю. Трагедия произошла в заключительные дни дежурства звена Кондратюка возле Болдурешт. При перехвате очередного немецкого разведчика младший лейтенант Иван Ханин, вылетевший одиночно, был сбит ответным огнем. Это выяснилось после того, как в теле погибшего летчика и в его самолете были обнаружены следы пуль. Факт воздушного боя не получил никакой огласки, командование полка не посвятило летчиков в обстоятельства и детали. Вылетавшие на место трагедии командир полка Иванов и главный инженер Шолохович также были обстреляны с немецкого самолета. Их У-2 сел с пятью пулевыми пробоинами. Но и этот факт не оглашался командованием полка. <15> июня Иван Ханин был похоронен в Бельцах…

В эти дни на аэродроме «Бельцы» уже работали техники и летчики, прибывшие из других полков с целью приема и перегонки себе самолетов И-153, уступающих в 55-м ИАП место самолетам МиГ-3.

В середине июня 1-я АЭ капитана Атрашкевича, как наиболее подготовленная на МиГ-3, начала подготовку к возвращению на аэродром «Бельцы» с целью заступить там на боевое дежурство и продолжить переучивание на новую матчасть. <17> июня 1-я АЭ перелетела на свой базовый аэродром. Звено Валентина Фигичева, из состава этой же эскадрильи, к этому времени уже несколько дней дежурило у границы в районе Пырлицы, сменив звено Кондратюка. Остальной состав 1-й АЭ приступил к организации боевого дежурства. В дневное время дежурные экипажи находились в постоянной боевой готовности, летчики не вылезали из кабин.

Утром того же 17 июня звено Покрышкина убыло на ТБ-3 на аэродром «Бельцы» для перегонки очередной тройки МиГ-3, что и было сделано в тот же день. На следующий день после прибытия на аэродром «Семеновка» Покрышкин, Дьяченко и Довбня должны были погнать эти же самолеты в Кировоград, на курсы командиров эскадрилий, с промежуточной посадкой на аэродром 4-го ИАП «Григориополь», где к ним должна была присоединиться еще пара «мигов». Утром 18 июня погода испортилась, но к середине дня нижняя кромка поднялась выше 100 м, и звено Покрышкина на бреющем полете направилось в Григориополь. На маршруте облачность задевала верхушки деревьев – летчикам пришлось идти на предельно малой высоте. Только на подлете к Григориополю облачность поднялась. Однако командир 4-го ИАП категорически запретил вылет на Кировоград до улучшения погоды. Лишь в субботу 21 июня начальник штаба 4-го ИАП назначил продолжение перелета на понедельник – 23 июня…

19 июня звено Валентина Фигичева на МиГ-3 перехватило Юнкерс-88 и предупредительным огнем потребовало следовать за ними. Преследуя развернувшийся и уходящий в сторону Румынии «юнкере», тройка «мигов» углубилась на румынскую территорию на несколько километров. Несмотря на то, что летчики выполняли задачу, поставленную командиром дивизии, вышестоящее начальство было разгневано фактом нарушения госграницы с советской стороны, и в субботу 21 июня по приказу комдива Осипенко в Пырлицу «для наведения порядка» были направлены командир полка Иванов, вылетевший на УТИ-4, и командир 1-й АЭ Атрашкевич, отправившийся на приграничный аэродром-засаду на автомобиле. А.И. Покрышкин вспоминал слова Фигичева: «Былразговор с упреками, но в основном нормальный. А вот когда прилетел представитель прокуратуры округа, началась катавасия. Кричал, что я провоцирую войну, грозил отдать под суд…»

«Наведение порядка» коснулось и командира звена 1-й АЭ Кузьмы Селиверстова. 21 июня по приказанию командира 20-й САД он был вызван «на ковер» в штаб дивизии в Кишинев. Осипенко посчитал, что дисциплина Селиверстова требовала его личных воспитательных усилий.

Таким образом, к 22 июня наиболее подготовленная эскадрилья на МиГ-3, уже заступившая на дежурство на аэродроме «Бельцы», оказалась рассредоточенной: командир 1-й АЭ вместе с командиром полка и звеном Фигичева находились на «разборе полетов» в Пырлице, звено Покрышкина «застряло» в Григориополе, а командира звена Селиверстова в Кишиневе учил дисциплине сам командир дивизии. Остальные две эскадрильи с оставшимся с ними начальником штаба полка Матвеевым находились на полевом аэродроме «Семеновка». Одна из них продолжала начальный этап практического переучивания, а другая – только готовилась к нему.

В целом же по полку к 20 июня самостоятельно вылетели на самолете МиГ-3 только 42 экипажа из 1-й и 2-й АЭ. Но только 50% из них закончили тренировочные полеты по кругу и в зону. К воздушной стрельбе и к стрельбе по наземным целям даже не приступали. Еще 20 из 24 экипажей в 3-й АЭ были подготовлены на самолетах И-153 и И-16. Всего с середины апреля полком было получено 62 МиГ-3, но самолеты, предназначенные для еще не начавшей практическое переучивание 3-й АЭ, частично находились на разных стадиях сборки, частично ожидали сборки в заводских ящиках. Впрочем, и летать на них было попросту некому. И в целом количество самолетов превышало количество подготовленных летчиков.