Виктор Сапарин: Вселенная под крышей

Аппарат "планетарий" очень сложен по своему устройству. Это комбинированный проекционный фонарь, состоящий из большого количества отдельных проекционных фонарей.

Гаснет свет. На темном, глубоком небе зажигаются звезды. Они мерцают; звезда то угасает, то вновь вспыхивает…

Зрители не отрывают глаз от величественной картины расцвеченного созвездиями неба. Сквозь занавеси, которыми закрыты все щели, доносится глухой шум дождя. Настоящее небо плотно затянуто тучами. Но что из этого? Посетители Московского планетария видят чистое московское небо без единого облачка.

Нажим кнопки, и небесный свод начинает вращаться. Люди, сидящие на стульях, как бы быстро несутся по поверхности земного шара. Несколько секунд, и все, вместе с лектором, очутились на экваторе.

Люди путешествуют во времени. Только что побывав в прошлом, они устремляются в будущее.

За один сеанс люди многое узнают о звездном мире, окружающем нас, и о месте, которое занимает во вселенной солнечная система и земля.

В 1926 г. проф. Бауэрсфельд сконструировал специальный аппарат, показывающий на куполообразном экране картину звездного неба. Эти аппараты, названные планетариями, стала производить фирма Цейса в Германии.

В мире сейчас существует всего около двух десятков планетариев. Все они показывают звезды в виде спокойно горящих световых точек.

Один из таких приборов приобретен Советским союзом.

Но в СССР посетители планетария видят вместо мертвых звезд картину «оживленного» неба. В темноте на полотне Московского планетария звезды мерцают, создавая иллюзию естественного неба.

Мерцание звезд вызывается атмосферными условиями. Воздушные течения в слое атмосферы, окружающей землю, производят этот эффект.

Проф. Бауэрсфельд считал «технически невозможным» показ «оживленного» неба в планетарии.

Аппарат «планетарий» очень сложен по своему устройству. Это комбинированный проекционный фонарь, состоящий из большого количества отдельных проекционных фонарей.

Цилиндрическое тело аппарата заканчивается с обоих концов большими шарами. Один шар показывает звезды северного небесного полушария, другой — южного. Шары имеют большое количество окошечек. Каждое окошечко представляет собой объектив проекционного фонаря.

В этих больших шарах «планетария» расположено по 16 проекционных звездных фонарей.

Все 16 фонарей каждого шара имеют общий источник света. В центре шара находится электрическая лампа силой света в тысячу свечей. Лампа дает так называемый «точечный» свет, т. е. исходящий из одной точки. Этим и воспользовался изобретатель советского приспособления для мерцания звезд К. Н. Шистовский.

Диапозитивы фонарей представляют собой тонкие металлические пластинки, на которых проколоты дырочки разного диаметра. По своему расположению и размерам дырочки соответствуют расположению и размерам звезд, которые мы видим на настоящем небе. Таким образом шестнадцать звездных участков, сложенные вместе, образуют картину небесного полушария.

К. Н. Шистовский окружил лампу, служащую источникам света для 16 фонарей, проволочной сеткой с металлическими диафрагмами. Эти диафрагмы при помощи особого механизма колеблются и поэтому то загораживают, то открывают те или иные отверстия в диапозитивах фонарей. Так как полного заглушения света металлическая сетка не дает, то звезды на экране то затухают до слабой видимости, то вновь загораются до нормальной яркости. Это и создает иллюзию естественного мерцания и мигания звезд.

Немногие знают, как создавалась панорама ночной Москвы, «показываемая в Московском планетарии.

Первый директор планетария К. Н. Шистовский вместе с художниками братьями В. и Г. Стенберг поднялись на десятиэтажный дом в Б. Гнездниковском переулке. Осмотрев открывающуюся глазу картину Москвы, они засняли ее, направляя фотоаппарат в различные стороны горизонта. По этим снимкам художники набросали эскизы и сделали на полотне силуэтное кольцо для зрительного зала планетария.

Солнце, запрятанное в особом проекционном фонаре, приводимом в движение механизмом, стало восходить теперь над знакомыми силуэтами Москвы, нарисованными на полотне экрана. Но самое солнце было чересчур искусственным. Аккуратный слабоватого света кружок равнодушно скользил по полотну, ничем не напоминая величественный восход подлинного светила.