Анатолий Малахов - Наперекор судьбе

Так и порешили. Но, расходясь, долго еще тешили себя побасенками.

И вот открылось новое, очередное собрание Академии наук. Это было 7 сентября 1825 года. Не приходится говорить, что оно было многолюдным. Среди публики оказались не только гражданские, но и высокие военные чины. Были и лица духовного звания. Они выделялись высокими черными клобуками и степенной походкой. Каждый из присутствующих спешил посмотреть на таинственный каменный знак, упавший с неба.

На столе рядом с кафедрой, на черных шелковых подушках лежали три маленьких невзрачных камешка, присланных вице-губернатором Кирьяковым из Уфы. Вначале их было одиннадцать, но всем было известно, что восемь камешков переданы профессору Александру Петровичу Нелюбину для исследования.

Чинно и степенно подошел к столу настоятель одного из монастырей.

Широко перекрестившись, игумен взял в руки один из камешков и возгласил:

Надо, миряне, сегодня же принять решениео строении у оной деревни Арметово часовни. Сделать советую так, как поступили устюжане. Во граде Великом Устюге тоже камни падали из воздуха и небо там аки растворилось, огнь на землю ниспадал, и скотина всякая в кучу металась. Об этом писал поп Иванище архимандриту Никите, Кириллова монастыря пастырю. И было это во 1662 году, ноября в 29-й день.

А писал еще поп Иванище, — продолжал игумен, — что видел он в облаке человека. Глава, и очи, и руци, и перси, и нози у него растянуты и весь огнен…

Но напрасно возглашал игумен. Его предложение не встретило поддержки. Кое-кто резонно заметил ему, что сейчас не 1662 год и что они не в храме божием, а на заседании Академии наук.

Раздосадованный игумен медленно, нехотя, словно надеясь, что ученые мужи еще раскаются в своем еретическом неверии, прошел от кафедры в зал.

По звонку председателя все расселись на свои места.

На трибуну вышел моложавый, бодрый профессор Нелюбин.

— Уважаемые коллеги! — начал Нелюбин. — У себя, в Медико-хирургической академии, мы изучили арметовские камешки. Должен огорчить почтенную аудиторию. Мы не обнаружили в камешках тех элементов, кои обычны для метеоритных тел. В них не оказалось ни никеля, ни кальция. Найдены были лишь окислы железа с небольшим количеством силиция. Камни такого состава никогда не встречаются в небесных телах. В нашей фармакологической лаборатории мы все пришли к единодушному убеждению, что арметовские камни — земные, а не небесные.

И опять зашумели академики и адъюнкты. Многие уже свыклись с мыслью о небесном происхождении камешков, и им не хотелось отказываться от нее. Завязался спор. Весь зал разделился на два лагеря: «небесных» и «земных».

Как всегда бывает при острых дискуссиях, ни к какому решению спорящие не пришли. Единственно, что было решено единогласно: опубликовать все материалы дискуссии, все анализы и главные выводы в отечественной и иностранной печати. Может быть, думали, кто-либо из ученых подметит какой-нибудь факт, который поможет прийти к правильному решению о происхождении таинственных каменных знаков.

Шли десятилетия… Градовы камни то забывали, то вспоминали вновь. И тогда опять вспыхивали споры, которые не удавалось разрешить.

А верующие так и считали увенчанные крестами камешки знамением свыше, грозным предостережением грешникам, которые бога забыли. «Грянет гнев божий, и возопит Земля. Так будет вам за грехи ваши».

Что только не считалось «знамением божьим» в недавние еще времена! Внезапные грозы и длительные засухи, кометы и метеоры, землетрясения и вулканы.

Древние греки с вулканами Этной, Стромболи и другими связывали местопребывание бога огня Гефеста.

Древние римляне в окрестностях Неаполя наблюдали страшные и, казалось, необъяснимые явления: из-под земли вырывались здесь струи горячей воды и грязи; в некоторых участках из небольших отверстий выбрасывались языки красноватого пламени и распространялся удушливый запах сероводорода. И вот силой воображения древние римляне поместили здесь вход в царство мертвых. Расположенное здесь Авернское озеро Вергилий считал входом в ад; ручей Стикс превратился в реку мертвых; ад сторожил трехголовый пес Цербер.

Черный ноздреватый кусок камня лежит у меня на столе. Он очень похож на доменный шлак, но отличается от него монолитностью. Я подобрал этот кусок горной породы в горах Сиерра-Мадре, около серебряного рудника города Таско, в далекой Мексике. От этого камня я отколол маленький кусочек. В лаборатории сделали из него прозрачный срез — шлиф. И под микроскопом раскрылась тайна рождения камня. Он вышел из недр земли в потоке огненно-жидкой лавы, бурно рвущейся на поверхность.