Дмитрий Соколов - Об изобретательстве понятным языком и на интересных примерах

Литература

1. Соколов Д.Ю. Патентование изобретений в области высоких-и нанотехнологий. – М.: Техносфера, 2010. – 136 с.

Эта глава обобщает опыт автора как эксперта при проведении патентной экспертизы, а также как изобретателя при отстаивании своих интересов.

Одно из первых моих изобретений, которое я с группой авторов решил защитить в 1986 году, содержало три независимых пункта формулы изобретения, что вообще нечасто встречается, а для первых заявок я вообще никому не порекомендовал бы это делать. Это изобретение касалось реперных знаков, способа совмещения и устройства для совмещения, применяемых в микролитографии. Согласно сложности решаемой задачи чертежи к этому решению получились довольно насыщенными. Для их упрощения были опущены графические связи между приводами координатного стола и блоком управления. В остальном заявка была подготовлена достаточно тщательно, согласно рекомендациям по ее составлению, имеющимся на то время. Следует заметить, что этими рекомендациями, например [1], с некоторой оговоркой можно пользоваться до сих пор. Внештатный эксперт (обычно совмещающий эту работу с практической изобретательской деятельностью), которому досталась заявка на совмещение в микролитографии, был из разряда «киллеров», ставящих перед собой цель – отказать в любом случае. Причем часто чем лучше подготовлена заявка, тем сильнее у таких экспертов возникает это желание. Данный феномен встречался раньше не так уж редко. Несмотря на то, что ни приводы, ни блок управления не входили в формулу изобретения, эксперт посчитал изобретение не удовлетворяющим критерию «промышленная применимость», на основании того, что между приводами и блоком управления не были изображены линии связи. При этом в тексте ясно было указано, что приводы управляются согласно информации, поступающей из блока управления. Никакие рациональные доводы автора экспертом во внимание не принимались. Тогда автор привел следующую аргументацию. Блок управления позволяет формировать визуальную информацию, которую видит оператор и включает приводы в том или ином направлении, а также останавливает их в нужный момент. То есть необходимость в соединениях между приводами и блоком управления отпала. Эксперту пришлось выдать положительное решение по этой заявке [2]. Тем не менее я бы посоветовал заявителю указывать на чертежах все связи, даже несущественные.

Однако, если изобретение достаточно высокого уровня (4-го или 5-го) по классификации Г.С. Альтшуллера [3] и было время для его качественного оформления, наличие двух – трех незначительных ошибок, которые не могут привести к отказу, например, небольшое нарушение единства терминологии или незначительное нарушение последовательности изложения, в случае попадания на «эксперта-киллера» не повредит, а даже поможет, так как удовлетворит его амбиции как самого компетентного в своей области.

После описанного случая со связями между приводами и блоком управления на место «эксперта-киллера», не пережившего потерю репутации и уволившегося, пригласили меня.

Вскоре в подразделение Федерального института промышленной собственности (ФИПС), где я стал работать по совместительству как внештатный эксперт, пришла заявка на изобретение от всей моей вертикали власти по основному месту работы, начиная с начальника отдела и заканчивая директором предприятия. Причем это предполагаемое изобретение было очень важным для отчета перед министерством. В нем заряженные частицы должны были двигаться в определенном задачей изобретения направлении. Но так как авторы все были доктора наук и слегка подзабыли уже эти науки, то перепутали изменение направления движения частиц в магнитном поле, которые вместо мишени полетели на стенки вакуумной камеры. Отказ был стопроцентный – по неработоспособности (невозможности промышленного применения). Начальство пришло ко мне с просьбой о помощи (работу в ФИПСе от них я не скрывал, а вот свою фамилию под отказным решением ставить не стал). Причем начальству не важно было защитить реальное изобретения, главное было отчитаться положительным решением хоть на что-то. Понимая важность текущего момента, раскрепостив сознание и привлекая методологию Г.С. Альтшуллера, я поменял цель, сказал, что ионным пучком можно чистить стенки камеры, а привод мишени может перемещать ее по сложной траекториии, чтобы дотянуться до пучка. Теперь уже мое патентное руководство выразило недовольство. Чисто формально надо было делать выдачу, а это после отказа – пятно на знамени патентного отдела. Пришлось мне становиться на время «киллером» и «убивать» свои же аргументы самым бессовестным образом. После второго отказного решения изобретатели, на мое счастье, успокоились. Вывод.С одной стороны не бывает для изобретателя совсем уж безвыходных ситуаций, с другой – процесс экспертизы все-таки достаточно субъективен.