Павел Мариковский - Бриодемус-музыкант

Есть еще один муравей — небольшой, совершенно черный, как смоль, и лакированно-блестящий. Всегда суетливый, очень осторожный, он притесняется всеми муравьями и селится в степи, в стороне от всех. Чаще всего он там, где растительность редка и скудна. Вход в свое жилище он окружает небольшим земляным валом. Если же земля покрыта травой, муравей строит из земли что-то вроде башенки, чтобы выбраться из тени.

Черный муравей, хотя слаб, но храбр. Везде в степи шныряют его смелые разведчики, и уже если кто из них попадется в челюсти врагу — выскользнет, выручит гладкая лакированная броня.

Так и живут в степях эти шесть видов муравьев — каждый своей особенной, издревле сложившейся жизнью.

Кладбище черного гагатеса.

Наша машина мчится в просторных степях Тувы. Низенькая и душистая богородская травка с сиреневыми цветами, редкие куртинки дикого чеснока, корежистая солянка, маленькие пучки серой полыни и камни, покрытые лишайниками. В ложбинках между бесконечными холмами зеленеют типчак и карагана. Вдали виднеется белая полоска Енисея.

Мы опять в мире насекомых; тут, в каменистой полупустыне, их удивительно много.

По голой земле между солянками во всех направлениях шныряют чешуйницы. При встрече они тщательно ощупывают друг друга длинными тонкими усиками. При первых признаках опасности внешне неуклюжие насекомые делают неожиданно ловкий скачок. Поймать чешуйницу пинцетом или пальцем невозможно: она всегда выскользнет. Мелкие чешуйки, покрывающие ее тело, так устроены, что устраняют трение при соприкосновении с окружающими предметами. Благодаря этой особенности чешуйницы без труда забираются в маленькие щелки в земле. Как живет это странное насекомое, никто толком не знает.

С нежным потрескиванием из-под наших ног взлетают большие кобылки Геблера и, трепеща крыльями, улетают за гребень холма. Меж травинок бегают неуклюжие чернотелки, не спеша перебирается с камня на камень полосатый усач-корнеед, всюду кишат муравьи, летают бабочки. Земля, едва прикрытая скудной растительностью, дает приют шестиногим жителям. Здесь любой уголок заселен ими.

Едва мы сели обедать, как возле нас собрались муравьи. Черные, блестящие муравьи-гагатесы хватают крошки хлеба и торопятся к себе в гнездо. От гагатесов не отстает маленькая мирмика с морщинистыми головой и грудью и блестящим коричневым брюшком. Она забавна своей неторопливостью и непоколебимой настойчивостью.

Около кусочка конфеты особенно оживленно. Блестящие гагатесы и маленькие мирмики хотят урвать побольше. Но участие в трапезе мирмик не по душе блестящему гагатесу. Он свирепо хватает их сверху за талию и оттаскивает в сторону. Мирмикам нипочем и укусы острых челюстей, и столь бесцеремонное обращение. У них крепкая броня. Они бесстрашны и настойчивы, не собираются отказываться от еды и возвращаются обратно. Но гагатесы становятся все более свирепыми. Вот один схватил мирмику, изловчился, откусил у нее брюшко и бросил изувеченного муравья, жалкого, беспомощно размахивающего ногами.

Маленьким мирмикам, казалось бы, давно пора образумиться и уступить место более сильному противнику. Но этого не происходит. Как ни в чем не бывало мирмики разгуливают по кусочку конфеты среди толпы гагатесов.

Поведение мирмик меня удивляет. Муравьи-враги часто встречаются друг с другом, нередко даже забегают в чужое гнездо. Но при столкновении, если только встреча произошла вдали от гнезда и защищать некого, слабый легко спасается бегством. Муравьи близоруки и преследовать убегающего не умеют. Бывает и так, что почти рядом стоят принадлежащие двум разным видам муравейники и муравьи, все время встречаясь, избегают столкновений. Маленькая мирмика не боится встречи с врагом, хотя это часто стоит ей жизни. Страх смерти будто неведом мирмикам.

Черный гагатес всюду в земле понастроил муравейники, окружив входы валиком вынесенной на поверхность почвы. Из входов то и дело показываются осторожные строители с комочками земли в челюстях. Некоторые муравейники постигло несчастье. В них пробралась какая-то болезнь. Почти беспрерывно из входа появляются похоронщики. Они вытаскивают мертвых собратьев и относят их в стороны. Предварительно внутренности погибшего высасываются. Здесь, в каменистой полупустыне, где так много муравьев, все, что можно, используется ими в пищу. Кое-где мор закончился, остатки высохших трупов валяются в отдалении.