Кеннет Андерсон - Чёрная пантера из Шиванипали

Несколько недель прошли спокойно, и вдруг людоед снова нанес удар, совершив на этот раз двойное убийство. Между Чорди и Тупуром на дороге, граничащей с Карадибетским заповедником, где охота на тигров запрещена, он напал на лесоруба с сыном, старика убил, а сына унес. Окружной лесничий просил меня немедленно приехать.

Рано утром, собрав снаряжение для десятидневного пребывания в джунглях — на более продолжительный срок мне нельзя было отлучиться, — я выехал из Бангалура. Большая часть дороги ремонтировалась, и я только к двум часам добрался до Шимоги, где остановился ненадолго, чтобы поблагодарить окружного лесничего за сообщение.

Он был очень любезен и дал мне два письма, адресованные участковым лесничим в Кумси и Чорди. В одном он просил помочь мне закупить животных для приманки, в другом приказывал пропустить меня с ружьем в заповедник Карадибета.

Еще раз поблагодарив его, я погнал машину в Чорди. Тамошний лесничий тотчас велел позвать двух лесорубов, которые были свидетелями последнего нападения людоеда.

Они прибыли через несколько минут и рассказали следующую историю.

Подрядчик из Шимоги, купивший недавно право на порубку леса в миле от Тупура, нанял их и лесоруба с семнадцатилетним сыном. Жили они все в Шимвге, но на время порубки решили поселиться в Чорди.

Два дня назад они встали рано утром и отправились на работу. Идти надо было три мили. Проходя мимо заповедника Карадибета, который находился от них с правой стороны, сын попросил отца дать ему пожевать «пан».

Я прерву свой рассказ, чтобы объяснить, что такое «пан». Это длинный сердцевидный лист бетеля, одного из видов ползучего кустарника, в который заворачивают немного извести с тремя-четырьмя кусочками ореха арековой пальмы — «супари», а иногда с кусочками кокосового ореха и сахара. Известь и супари вызывают обильно слюноотделение. «Пан» очень популярен среди всех слоев населения, особенно среди рабочих. Индийцы на ходу жуют бетель, часто сплевывая слюну, окрашенную в красный цвет, и повсюду оставляя «кровавые» пятна. При виде их европейцы, впервые приехавшие в Индию, приходят в ужас, полагая, что они свидетельствуют о массовом заболевании туберкулезом.

Однако вернемся к нашему рассказу. Отец остановился, чтобы достать лист, завязанный в угол набедренной повязки. Остальные лесорубы прошли вперед. Вдруг они услышали рычание и, оглянувшись, увидели, что юноша лежит на дороге, на нем сидит тигр, а отец, растерявшись, продолжает стоять с протянутой рукой.

И тут они стали свидетелями героического поступка. Ради спасения сына отец пожертвовал собой. Пытаясь отогнать тигра, старик кинулся вперед, громко крича и размахивая руками.

Тигр на миг отпустил юношу, кинулся к отцу и начал яростно рвать его горло и грудь. Кровь хлынула фонтаном. Тогда, оставив отца, тигр снова бросился на сына, который в оцепенении взирал на гибель отца.

Лесорубы пустились наутек и бежали всю дорогу до Тупура, ни разу даже не оглянувшись, чтобы посмотреть, что же случилось с их товарищами. В Тупуре ни у кого не оказалось оружия, и крестьяне отправились в Шимогу, чтобы сообщить в полицию о происшествии.

По дороге они встретили грузовик, направлявшийся в Чорди за песком. Крестьяне остановили грузовик и попросили водителя повернуть обратно и доставить их в Шимогу. Водитель, на редкость храбрый малый или, во всяком случае, желавший казаться таким, предложил крестьянам доставить их к месту «фантастического», как он выразился, происшествия. А там уже они решат, что слать дальше. Кто-то спросил:

— А как же тигр? У тебя ведь открытый грузовик. Вдруг он прыгнет в кузов и убьет кого-нибудь?

— Брат мой, — отважно заявил водитель, — я с вами — и вам некого и нечего бояться. Неужели я стану сложа руки дожидаться, пока тигр прыгнет в грузовик? Я мгновенно направлю на него машину.

Ободренные этими словами, крестьяне взобрались в кузов и скоро были у заповедника. Шофер, который считал всю историю выдумкой с начала до конца, искренне удивился, увидев лежащего в огромной луже крови мертвого старика.

Сына и след простыл.

Самоуверенность водителя к тому времени значительно поубавилась, и он задержался ровно на столько, сколько понадобилось, чтобы уложить в машину тело лесоруба. Затем он на полной скорости помчался в Шимогу, где крестьяне сделали подробные сообщения в полицию и лесничество. Ради формальности было произведено вскрытие трупа дровосека и вечером того же дня его тело отдали родственникам.