Жак-Ив Кусто - Могучий властелин морей. Чтобы не было в море тайн

Остается еще выяснить, почему китообразные, хотя они, как и мы, дышат легкими, не подвержены недугам, которыми грозит аквалангисту азот в его органах. Похоже, этот иммунитет, вызывающий у нас такую зависть и много лет не дающий мне покоя, обусловлен рядом физиологических особенностей.

Первая из них — необычная кровеносная система кита. Такая организация наблюдается также у некоторых ластоногих и у морских выдр; весьма выразительно ее научное название — reta mirabilia , или чудесная сеть. Речь идет о сложных системах артериальных и венозных сосудов; они тянутся по разные стороны позвоночника к хвосту.

Суть чудесной сети в том, что она обеспечивает кровью мозг и сердце во время погружения. Возможно, она к тому же регулирует температуру тела.

Кроме того, способность кита к нырянию связывают с сильным развитием венозных синусов. Считают, далее, что мощный жировой слой китообразных участвует в поглощении азота во время дыхательной паузы. (Возможно, ту же функцию выполняет маслянистая слизь в легких кита; она же, очевидно, участвует в образовании фонтана.)

И еще одна особенность: у китообразных сердцебиение такое же редкое, как у водных рептилий — морских змей, галапагосских игуан, которые тоже подолгу могут задерживать дыхание.

Ни одно из этих объяснений нельзя считать проверенным, все они гипотетические. Нам недостает надежных экспериментальных данных. И можно ли их получить, когда речь идет о таких исполинах?

После рекогносцировки в бухтах полуострова Калифорния, где Филипп искал серых китов, он вернулся на самолете в Сан-Диего, потом вместе с Тедом Уокером и Уолли Грином совершил полет над заливом Кортеса.

Следуя вдоль Мексиканского побережья, они пролетели над Китовым проливом, отделяющим от материка остров Анхель-де-ла-Гуарда, и увидели с воздуха стадо финвалов, которые явно не были случайными гостями в проливе.

Филипп, Тед и Уолли сразу приземлились по соседству с рыбачьей деревушкой и арендовали лодку. Вот рассказ Филиппа об этом случае:

«День выдался прекрасный, и мы не мешкая отправились на поиски китов. Окружающие виды сами по себе заслуживали нашего внимания. Вдоль берега выстроились высокие красноватые скалы, величественные с виду, но совершенно голые — ни дерева, ни травинки. Сущая пустыня, только не песчаная, а каменная. Пятидесятиметровые утесы отвесно обрывались в море.

Море было как озеро, и наша моторная лодка шла почти бесшумно — американцы умеют делать моторы. Мы без труда отыскали стадо. Приблизившись, заглушили мотор, и воцарилась почти мертвая тишина. И тут метрах в трех перед нами над водой вырос высоченный фонтан финвала. Казалось, этот гейзер всю вселенную заполнит. Я уверен, что это был финвал, ведь в заливе Кортеса нет серых китов.

Вдруг Тед закричал что-то, показывая рукой, и мы увидели, что нас взяли в коробочку финвалы, по одному с каждой стороны. Мы пустили мотор и не спеша пошли вперед. Китовый эскорт сопровождал нас, держась метрах в пяти — семи от лодки. Время от времени киты медленно погружались, потом снова всплывали. Продолжая движение, мы заметили, что вода впереди пузырится, словно газированная. Это стая рыбешек то уходила вглубь, то снова поднималась к поверхности и выпускала воздух из плавательных пузырей.

И я понял, что происходит. Финвалы воспользовались появлением нашей лодки с ее рокочущим мотором, чтобы устроить облаву на рыбешек. Впервые наблюдал я разум кита в действии. И ведь как быстро они разработали свой план! Через 20 минут после нашего появления финвалы подошли и расположились по бокам лодки.

Вода была мутная, снимать нельзя, но я не очень сожалел об этом. Вряд ли под водой нашлось бы что-либо подобное той картине, которую мы наблюдали с лодки. Это было нечто поразительное: кругом навеянная пустыней тишина, и в этой тишине рядом с лодкой плыли со скоростью идущего человека киты. Великан, что шел правее нас, был раза в три больше нашей лодки. Тед определил его длину в 25–26 метров. Слева плыл кит поменьше.

Я впервые в жизни так близко соприкоснулся с китом. Конечно, я еще ребенком видел китов с палубы „Калипсо“. Но в этот день я слышал дыхание кита, и до зверя было рукой подать — совсем не то, что прежде. Особенно поразил меня шум выдоха. Словно мы очутились в пещере, под сводами которой отдавались таинственные звуки.

В целом это был один из самых памятных дней в моей жизни. И я понял, почему о китах рассказывают столько легенд, понял, как эти легенды рождаются.