Джон Брокман - Эта идея должна умереть. Научные теории, которые блокируют прогресс

Давно ведутся острые дебаты на тему о том, какие аспекты IQ (если таковые вообще есть) являются наследственными. Самые интересные исследования связаны с близнецами, воспитанными порознь, и с усыновлениями. Исследования близнецов редко дают возможность взять большую выборку; к тому же близнецов иногда разлучают при рождении – например, если один из родителей умирает или не может содержать обоих детей и одного из близнецов воспитывают родственники, друзья или соседи. Это лишает исследователя возможности устранить при оценке схожести близнецов влияние факторов социальной среды и воспитания.

Главная проблема с изучением усыновления заключается в том, что сам факт усыновления, как достоверно показано, повышает IQ усыновленного вне зависимости от любых корреляций между IQ ребенка и его биологических родителей. Никто еще не сумел хоть сколько-нибудь убедительно объяснить, как или почему один ген или комбинация генов могли бы повлиять на IQ . Думаю, причина здесь не в том, что проблема слишком трудна, а в том, что IQ – не «естественный», а ложный показатель.

Вице-президент по науке, Университет Джорджа Вашингтона.

Под пластичностью мозга имеется в виду способность нейронов по мере обретения опыта менять свою структуру и функциональные свойства. Это, разумеется, не удивительно, поскольку любая часть тела с годами меняется. Особенность пластичности мозга (не уникальная именно для этого органа) заключается в том, что такие изменения опосредованы событиями, которые в известном смысле адаптивны. Идея пластичности мозга возникла главным образом благодаря пионерским исследованиям Торстена Визеля и Дэвида Хьюбела: они показали, что если один глаз на ранней стадии развития лишается возможности получать нормальный входящий визуальный поток, то в результате этот глаз теряет функциональные связи со зрительной корой, в то время как аналогичные связи глаза, не лишенного этого потока, расширялись.

Эти исследования убедительно показали, что связи мозга на ранней стадии не фиксированы жестко, что они могут изменяться с ранним опытом и, значит, они пластичны. За это исследование и другие работы 1960-х годов Визель и Хьюбел получили в 1981 году Нобелевскую премию по физиологии и медицине. С тех пор появились тысячи исследований, показавших широкое разнообразие нейронных изменений практически во всех участках мозга, от молекулярного до системного уровня, у молодых, взрослых и пожилых людей. В результате к концу XX века наш взгляд на мозг эволюционировал: мы рассматриваем его не как неизменную жесткую структуру, а как чуть ли не постоянно меняющуюся.

Сегодня «пластичность» ( plasticity ) – это одно из самых популярных слов в литературе по нейрофизиологии. На самом деле я и сам частенько использовал это слово в своих научных статьях и в заголовках книг, которые редактировал. Так что в этом слове плохого, можете вы спросить?

Начать с того, что повсеместное употребление термина «пластичность мозга» применительно практически ко всем типам изменений в нейронной структуре и функциях сделало этот термин во многом бессмысленным. Когда почти любое изменение в нейронах характеризуют как пластичность, то термин включает в себя так много явлений, что больше не несет никакой полезной информации. Более того, во многих исследованиях пластичность мозга называют причиной изменяющихся поведенческих характеристик – не имея при этом прямых доказательств нейронных изменений. Особенно вопиющими кажутся результаты исследований, показывающие, каким образом практика помогает добиться улучшения при решении определенных задач. Тот факт, что практика улучшает эффективность, был известен задолго до того, как мы что-то узнали о мозге. Разве к этому может что-то добавить утверждение, что улучшение в функционировании демонстрирует примечательную степень пластичности мозга? Слово «примечательный» ( remarkable ) особенно часто встречается при оценке результатов тренировок у пожилых людей – как будто пожилой человек в принципе неспособен показать хорошие результаты даже с помощью тренировки.

Такого рода исследования привели к появлению целой индустрии тренингов мозга. Многие из таких программ нацелены на самых маленьких. В прошлые годы особенной популярностью пользовался «эффект Моцарта», когда родители, сами не испытывающие никакого интереса к классической музыке, постоянно заставляли своих детей слушать произведения Моцарта. Сейчас это движение вроде бы пошло на спад, но уступило место множеству игр, которые, как считается, способны «натренировать» мозг ребенка любого возраста. Но более всего индустрия пластичности мозга сосредоточена на стареющем мозге. Это можно понять, учитывая те опасения, которые большинство из нас испытывает по поводу ослабления памяти и когнитивных способностей с возрастом. Судя по тому, сколько компаний расплодилось в этом секторе бизнеса в последние годы, дело это весьма прибыльное.