Татьяна Щеглова - Устная история

Прежде чем браться за транскрибирование, необходимо уяснить, что при механическом переводе устной речи в графическую форму исследователь не может записать словами больше, чем он услышал, однако то, что он увидел в жестах или заметил в интонации и паузах, может представлять не меньшую ценность. При создании на основе устного свидетельства письменного транскрипта желательно учитывать и вербальный, и визуальный «текст», а также латентный (скрытый) контекст [60] Необходимо иметь в виду, что в отечественной историографии не абсолютизируется необходимость фиксации и расшифровки визуальной информации (мимики, жестов и т. п.), но и не отрицается, что их учет помогает сформировать полновесную версию оценки рассказчика. . Часто, по мнению зарубежных исследователей, именно перевод увиденного на язык слов и категорий выводит исследователя в совершенно новую реальность. В ходе буквального графического транскрибирования устной речи описываемая респондентом реальность сильно упрощается, поэтому при создании полной версии документированного интервью настоятельно рекомендуется вести транскрибирование двух видов информации — вербальной и визуальной. В комплексе они составляют реакцию человека на поставленный исследователем вопрос, включая его мнение, отношение, оценку. При фиксации вербальной информации встречается меньше затруднений, чем при фиксации визуальной. Не вся замеченная исследователем информация может быть перенесена в письменный вариант, не для всего увиденного есть нужные слова. Это ведет не только к упрощению, но и к искажению отражаемой респондентом реальности. В идеале транскрибирование должно завершаться не только созданием письменного документа, но и сохранением вербального и визуального контекста. Поэтому многие устные историки считают, что исследователь должен в своей работе с устными историческими источниками иметь устный оригинал и письменный транскрипт.

Определенные проблемы при документировании материалов интервью создает значительная разница устной и письменной речи. С переходом от устного общения к тексту меняется сам характер коммуникации: записанное сообщение всегда гласит одно и то же. Устная же речь носит открытый, изменчивый, незаконченный характер. Знак меняется в пространстве, звук — во времени. Пишущий всегда может вернуться к началу теста, чтобы что-то исправить, дополнить, уточнить. «Слово не воробей, вылетит — не поймаешь», но сказанное слово нельзя и восстановить, слова забываются. Именно поэтому все исправления и дополнения в устной речи делаются по ходу рассказа: устная речь изобилует повторами, человек начинает предложение и не заканчивает его, меняет его грамматическую структуру, перебирает синонимы, пытаясь найти подходящее слово, и т. п. Даже самая гладкая и выразительная речь при дословной передаче на бумаге производит корявое, неуклюжее впечатление.

Особенности устной речи: мимика, жесты, интонация, ритм речи — ведут к тому, что даже максимально приближенная к оригинальной записи транскрипция всегда требует определенной интерпретации, а значит, существует опасность искажения. Например, расстановка знаков препинания, разбивка текста на предложения и абзацы уже ведет к «авторскому истолкованию мысли рассказчика». От поставленной запятой часто меняется смысл сказанного, как в известном примере — «казнить нельзя помиловать». Недаром в зарубежной практике при определении авторства устного исторического источника наряду с интервьюером и информантом часто называют третьего человека, претендующего на авторство, — того, кто кодирует устную речь в письменную. Именно по этой причине у ряда устных историков возникло сомнение в необходимости транскрибировать устную речь. Они считают, что в ходе транскрибирования, очень трудоемкого и затратного процесса, происходит обеднение и даже искажение информации. Отечественные устные историки признают создание письменной версии устного исторического источника, так как транскрипт может более оперативно использоваться в историческом анализе, а возможные потери не умаляют значимости информации. Кроме того, большинство историков привыкло иметь дело с письменным текстом: он проще в работе, в нем легче найти нужный фрагмент, его анализ требует меньше времени, его проще хранить. На современном этапе проблема в значительной мере решена благодаря появлению цифровой записи, которую можно транскрибировать с использованием компьютерных программ. Но традиционно и в силу психологических причин историки предпочитают работать с письменным текстом. Нельзя не учитывать инерцию человеческого мышления и тот факт, что конечным продуктом работы даже устного историка, использующего материалы интервью, является научный письменный текст — статья, монография, реферат и т. п. В современной научно-исследовательской практике, несмотря на широкое применение Интернета и CD, по-прежнему основными формами развития научной мысли остаются книги, музейные экспозиции, учебные фильмы и т. д. Поэтому «письменный текст по-прежнему продолжает определять логику мышления исследователей, и поэтому транскрипция значительно облегчает анализ полученных материалов».