Руслан Баженов - Ампутация сознания, или Немного воска для ослиных ушей

Под «мощным политическим прессом» людям значительно труднее «жить частной жизнью». И сфера «личной свободы, противостоящей такому давлению», часто сужается до размеров супружеского ложа или даже черепной коробки.

Параграф ««Светлые» мифы Запада: евроцентризм» весьма интересен тем термином, который вводит Кара-Мурза, а именно «люмпен-буржуазия»:

Уникальность нашего положения в том, что если в Афpике пpопагандистом «бледных штампов» евpоцентpизма была компpадоpская буpжуазия, отказавшаяся от национальных культуpных коpней («люмпен-буpжуазия»), то в России - цвет нации, ее интеллигенция.

Зачем в данном случае использовать термин «люмпен-буржуазия», совершенно непонятно. Тем более, что термин «люмпен-пролетариат» был введен Карлом Марксом для обозначения НИЗШИХ слоев пролетариата. Впоследствии так стали обозначать ДЕКЛАССИРОВАННЫЕ слои населения. А само слово «Lumpen» в переводе с немецкого обозначает «лохмотья».

Понятно, что автор хотел подчеркнуть вненациональный характер такой буржуазии, ее оторванность от «национальных» корней, но материал для создания термина выбран явно неудачный. Вообще, у автора есть склонность к созданию или цитированию «новых» терминов. Но далеко не всегда это бывает оправданно, как, например, в этом случае. Получилась «буржуазия в лохмотьях», да еще и деклассированная.

По сути: вот интересно, а «левая» интеллигенция Запада, поддерживавшая СССР, она тоже «отказалась от своих национальных культурных корней»? Те люди на Западе, которые сегодня интересуются Россией, ее литературой, культурой, политическими течениями, являются «компрадорами» по отношению к своим странам?

Сергей Георгиевич не удерживается от искушения видеть за всем «западным» зловещую единую волю. Например:

Для создания такого образа идеологам пришлось немало потрудиться. Да и не только идеологам, а и европейским художникам, приручающим публику к мысли, что в Святом семействе все были сплошь блондинами (посмотрите хотя бы на библейские картины Рубенса).

А Христос негритянских племен, принявших христианство, частенько был черным. Это что, значит, «негритянским идеологам пришлось немало потрудиться»? Ну, это же естественные вещи, зачем за каждым углом видеть идеолога? Вот Кара-Мурза также подчеркивает «особую» роль России, особенности «русского стиля мышления», «отсутствие у русских страха перед смертью». Ну и что, он это делает специально, по чьему-то заказу? А такие же «сергеи георгиевичи», только европейские, подчеркивают «особую» роль Европы и также находят для этого «доказательные» доводы.

Любая попытка приписать своему народу «особую роль», «особую историческую миссию» и «особую ценность» питается из одних и тех же националистических истоков, которые надо пресекать, а не лелеять. Знать и любить свою культуру это – одно. А вот подчеркивать ее преимущество в сравнении с ДРУГИМИ – это совсем другое. Так поступает неразумная мать, которая отдает предпочтение одному ребенку, вместо того чтобы ценить достоинства каждого из сыновей, которая забывает о том, что они братья.

И неважно, делит ли автор людей на «высших» и «низших» по крови (что уж совсем подло), культуре или языку. Это гибельный путь, путь замыкания, отторжения всего колоссального богатства мировой культуры, мирового исторического опыта, в конечном итоге, - путь фашизма, реакции и мракобесия.

И когда, возражая «евроцентристам», мы начинаем опускаться до их уровня и доказывать, что нет, напротив, это вы, проклятые конкистадоры, замарали себя в крови индейцев и негров, а мы - «белые и пушистые», то это напоминает детский хвастливый спор («мне папа велосипед купил» - «а мой брат каратэ занимается»). Мы опускаемся до уровня оппонентов, вместо того чтобы повести дискуссию в совершенно ином ключе. Что значит «русская национальная культура»? Как она поможет пониманию глубинных экономических процессов? Как она поможет делу освобождения эксплуатируемых во всем мире, за исключением, конечно же, своего нравственного влияния. Но чем она в этом отношении лучше английской? Мы должны ставить ее выше только потому, что мы ее лучше знаем? Почему Толстой для нас должен «по умолчанию» стоять выше Шекспира?

Если уж автор любит и цитирует Бердяева, пусть он вспомнит, что тот писал в своей работе «Истоки и смысл русского коммунизма» (хоть он рассматривает развитие коммунистических идей стоя на позициях идеализма, но делает это достаточно объективно и замечательно интересно):