Макс Вебер - Избранное. Образ общества

Для конкретной цели и большей частью на неопределенный срок, т. е. до объявления о прекращении ее действия, заключалась и такая conjuratio, которая в качестве compagne communis (или под сходным названием) служила предпосылкой политическому союзу будущего «города». Сначала в стенах города существует несколько conjurationes, но серьезного значения достигает лишь клятвенный союз «всей» общины, т. е. всех тех сил, которые в данный момент обладают военной властью или претендуют на нее и способны доказать ее действенность. В Генуе такой союз возббновлялся сначала каждые четыре года. Направленность его была самой различной. В Милане в 980 г. способные носить оружие горожане заключили союз протйв епископа, в Генуе вначале епископ и фамилии вицеграфов, у которых были узурпированы светские господские права, позже превратившиеся просто в притязания на повинности, по–видимому, входили в эти союзы, тогда как позже compagne communis здесь и в других местах выступала и против притязания на власть епископа и вицеграфов. Позитивной целью клятвенных братств было прежде всего объединение местных землевладельцев для обороны и наступления, для мирного завершения споров и утверждения соответствующего интересам городских жителей судопроизводства, затем монополизация всех экономических возможностей , предоставляемых городом его жителям: только участник такого союза допускался, например, в Генуе к торговым операциям горожан, в частности, к инвестиции капитала в форме комменды в заморскую торговлю. Союз требовал также фиксации повинностей города в виде общей суммы или высоких процентов вместо произвольного обложения и, наконец, создания военных организаций для расширения политической и экономической сферы власти коммуны вовне. Едва только возникли конъюрации, начались войны между коммунами, которые к XI в. становятся постоянным явлением. Внутри города клятвенный союз добился присоединения к нему массы горожан: знатные и патрицианские фамилии города, основавшие братство, призывали всех землевладельцев города приносить клятву; тот, кто не приносил клятву, терял свои права. Формальное изменение в существующем управлении городом происходило не всегда; епископ или светский сеньор часто сохранял свое положение во главе городского округа и по–прежнему управлял им с помощью своих министериалов; ощутимо великое преобразование выражалось только в наличии собрания горожан. Однако это не осталось без изменения. В последние десятилетия XI в. повсюду появляются консулы (consules), ежегодно официально избираемые всеми горожанами или избранной ими коллегией, которая в действительности всегда была органом узурпировавшей избирательное право группой знатных горожан, чей состав подтверждался только выражением одобрения, в городе бывало несколько, иногда до двенадцати, таких групп. Эти консулы, оплачиваемые и обладавшие побочными доходами, захватили при завершении революционной узурпации все или основную часть судопроизводства, высшее командование во время войны и управление делами коммуны. В первое время они происходили преимущественно или–очень часто из среды знатных судейских должностных лиц или вотчинной курии; разница была только в том, что теперь они выбирались объединенным бюргерством или его представителями, а не назначались, как раньше, сеньором города. Они находились под строгим контролем коллегии saprentes [478], часто называемой credenza, состоящей частично из прежних шеффенов, частично из знатных горожан, которые определялись на эту должность самими консулами или по решению выборной коллегии. В сущности же это были главы наиболее могущественных в политическом и экономическом отношении родов, распределявших между собой эти должности. В начале образования клятвенного братства еще сохранялось сословное деление на различные категории capitani (главных вассалов), субвассалов, министериалов, владельцев бургов (castellani) и cives meliores [479], т. е. граждан, способных по своему экономическому положению носить оружие; должности и места в совете пропорционально распределялись между ними. Очень скоро, однако, обнаружилось, что движение направлено против ленных отношений. Консулам было запрещено принимать лены от сеньоров и коммендироваться им в качестве вассалов. Одним из первых политических достижений было получение то ли путем насилия, то ли посредством вынужденно предоставленных или купленных привилегий императора и епископов, вытеснение императорских, епископских и сеньориальных бургов из города, перемещение их за городские стены (это отражено, в частности, в привилегиях императоров Салической династии [480]) и проведение принципа, согласно которому запрещалось в пределах определенной округи строить бурги, а император и другие сеньоры города лишались права жить в нем. Достижением в области судопроизводства было создание определенной процедуры, исключавшей иррациональные доказательства, в частности судебные поединки (об этом говорится в многочисленных привилегиях XI в), т. е. то же, что и предпринимала, идя навстречу интересам горожан, королевская власть Англии и Франции; затем запрещение привлекать горожан к расследованию дел во внегородских судах и кодификация особого рационального права для горожан, которым должны были пользоваться консулы при рассмотрении дел в городском суде. Так из заключаемых от случая к случаю или на короткий срок чисто личных, скрепленных клятвой союзов возникло прочное политическое объединение, члены которого относились к сфере особого сословного права жителей города. Формально это право означало уничтожение старого личного принципа права, материально – разрыв ленных связей и сословного патримониализма. Правда, еще не в пользу подлинного принципа местных корпоративных «учреждений». Городское право было сословным правом членов образовавшегося посредством принесения клятвы объединения. Ему были подвластны те, кто относился к сословию горожан или зависимым от них людям. Еще в XVI в. там, где в городах сохранилось господство знатных родов, например в большинстве нидерландских общин, представительство в провинциальных и генеральных штатах было не представительством города как такового, а представительством городской знати; это очевидно из того, что наряду с представителями знатных родов очень часто в этих городах присутствуют и представители цехов и других незнатных сословий того же города; они голосуют отдельно и не объединяются с представителями знатных родов в общее представительство города. В Италии это явление отсутствует. Но в принципе положение очень сходно. Хотя городская знать не должна была находиться вне ленных отношений (что далеко не всегда действительно имело место), однако у нее наряду с городскими домами были бурги и земельные владения вне города, вследствие чего она входила не только в союз коммуны, но в качестве сеньора или члена и в другие политические объединения. На ранней стадии существования итальянских коммун управление городом принадлежало рыцарским по своему образу жизни родам, независимо от того, предполагалось ли корпорацией нечто иное и удавалось ли иногда в действительности рядовым бюргерам добиваться преходящего участия в органах управления. Военное значение рыцарской знати брало верх. На севере, особенно в Германии, старые фамилии шеффенов играли еще ббльшую роль, чем на юге; они часто и формально сохраняли право управлять городом или, во всяком случае, осуществляли его в нераздельной личной унии. В зависимости от соотношения сил участия в управлении городом добивались иногда и прежние должностные лица сеньориальной, в частности епископальной, власти – министериалы. Там, где узурпация власти городского сеньора была осуществлена не полностью, часто случалось, что он (обычно это был епископ) добивался участия своих министериалов в городском совете. В больших городах, таких, как Кёльн и Магдебург, епископ полностью или частично осуществлял управление посредством свободных городских шеффенов, которые постоянно превращались из должностных лиц епископа в представителей коммун; они всегда привлекали к участию в управлении представителей conjuratio или делили с ним свои функции. В XIII в. во фландрских, брабантских и нидерландских городах функции управления начинают осуществлять наряду с назначенными графом шеффенами члены совета, принесшие клятву – jurati (уже их наименование свидетельствует о возникновении посредством узурпации из рядов conjuratio) или «бургомистры» из горожан; большей частью они образуют отдельные коллегии, но иногда выступают вместе с шеффенами. Они были представителями объединенных в корпорацию горожан и сохранились в Голландии впоследствии как корпорация vroedschap. В первое время отношения следует повсюду представлять себе очень колеблющимися, без формального регулирования атрибутов фактической власти. Решающими были личные отношения и влияния, а также персональная уния при осуществлении различных функций управления. Формального обособления «городского управления» в современном смысле, особых бюро и ратуш, не было·. В Риме, как и во всех городах Италии, горожане заседали в соборе, а руководящие комитеты, иногда и бюргеры, вероятно, в частных домах или клубах. В Риме это, несомненно, происходило именно таким образом. В Кёльне при узурпации прав горожанами «дом богатых» (domus divitum) также находился в локальной унии с «домом бюргеров» (domus civium), следовательно, с местонахождением управления, и главы клуба «цеха богатых», по правильному указанию Байерле, находились в личной унии с обладателями должности шеффенов и с другими важными функционерами. Городского рыцаря итальянского типа здесь не было. В Англии и во Франции ведущую роль играли гильдии купцов. В Париже главы гильдии по снабжению водой были и формально признанными представителями бюргерства. Но и во Франции возникновение городских корпораций в крупных старых городах частью происходило посредством узурпации союзами бюргеров, купцов и городских получателей рент и их объединений, заключенными либо с живущими в городе рыцарями (на юге), либо с братствами (confraternitates) и цехами ремесленников (на севере страны).