Кэтти О'Брайен - ТРАНСФОРМАЦИЯ АМЕРИКИ

Фестиваль Гранд Ол Оггри

/ Grana Ole Оргу/

Сидя на концерте, я и моя

подруга наблюдали за тем, как Джек

Грин представил своего «особого

гостя» сенатора Роберта С. Берда. При

виде Берда я вошла в глубокий транс и

как робот начала следовать инструкциям Грина. Когда я оказалась за кулисами, Грин

привел меня в свою гримерку, которую он делил с сенатором Бердом. Моя личность, сидевшая в зале, воспринимала Берда как конферансье, не более того. Но когда я вошла в раздевалку и увидела Берда сидящим на краю зеркального шкафа в его боксерских шортах, во мне произошло переключение на личность-ребенка, которая знала Берда как сенатора США на острове Макино с 13 лет и была использована им для сексуального удовлетворения. Позже Берд возбужденно рассказывал мне - как «своей» собственности - что «всегда хотел иметь собственную маленькую ведьму». Вскоре я узнала, что это

означает.

Уэйн Кокс, участник группы Джека Грина, позже сказал мне, что концертная деятельность с присутствием сенатора Берда в «Опри» не единственный способ поддержать его. Он также поддерживал его политически и в операциях «Поезда свободы». Кокс сделал так, что мы провели остаток поездки в его трейлере в Хендерсонвилле, шт. Теннеси. В этой ситуации не было другого выбора, кроме как подчиниться. На следующую ночь, после того, как закончилось выступление группы Джека Грина в «Черном пуделе», он повез нас в ближайший клуб «Дьявольский Ден». Там был Кокс, который хотел забрать нас и отвезти в Хендерсонвилль. Но вместо этого нас хитростью накачали наркотиками и отвезли «на экскурсию» на станцию Юнион заброшенного железнодорожного вокзала в Нэшвилле, где якобы все еще действует «Поезд свободы».

Попытка сенатора Берда через мое католическое образование привить мне страх перед оккультным не была очень удачной. Тем не менее, действие на мой ум оккультного ритуала, которому я подверглась в старинной каменной башне заброшенного железнодорожного депо, было сокрушительным. Боль и ужас эффективны сами по себе. Кокс вел нас через руины вокзала, освещая путь фонариком, пока мы не наткнулись на спавшего на земле бездомного человека. Кокс приказал мне поцеловать «железнодорожного бомжа на прощанье» и выстрелил ему между глаз, когда я была от него всего в нескольких дюймах (1). Затем он с помощью мачете отрубил его руки и положил их в пакет с застежкой. После этого он привел нас по шаткой лестнице в

нижнюю часть старого депо. Там Джек Грин, участники его группы и другие люди, все в черных мантиях, собрались в комнате, освещенной свечами и задрапированной красным бархатом, вокруг отделанного черной кожей алтаря. Меня, в шоковом состоянии, уложили

на алтарь и подвергли изнасилованиям и пыткам, в это

ритуальному сексу и каннибализму.

Утром следующего дня я проснулась на диване

Кокса, со смутным воспоминанием о каком-то «ночном

кошмаре». Когда я встала, то потеряла сознание из-за

сильного кровотечения из влагалища. Я могла только

собраться для возвращения в Мичиган, моя подруга,

конечно, была тоже в неустойчивом психическом

состоянии. Я не знала, что случилось со мной, и не была

в состоянии даже задаться вопросом об этом. Я только

обнаружила у себя новую «одержимость». Во время

ритуала, по заказу сенатора Берда, я была

запрограммирована на то, чтобы переехать в Нэшвилл и

выйти замуж за Кокса***.

время все вокруг предавались

Джек Грин

/ Jack Greene /

Вернувшись в Мичиган, я объявила своим

родителям, что переезжаю в Нэшвилл, чтобы выйти

замуж за Кокса, и что в этом мое «предопределение».

Они, конечно, не сказали мне, что мой отец только что

буквально продал меня сенатору Берду в обмен на выгодные военные контракты, которые в одночасье сделали его миллионером - миллионером с шестью классами образования, который извращенно эксплуатирует детей, обладает иммунитетом от судебного преследования и работает в качестве сотрудника ЦРУ на правительство США. Разрушительный для моего ума оккультный ритуал, который я перенесла в Нэшвилле, ознаменовал для моего отца жизненный поворот к богатству и престижу, меня же направил на новый этап моего мучительного существования, и у меня не было никакого выбора при этом.

ПРИМЕЧАНИЕ КЭТИ О'БРАЙЕН:

1. "... Кокс приказал мне поцеловать «железнодорожного бомжа на прощанье» и выстрелил ему между глаз, когда я была от него всего в нескольких дюймах..."