Мартин Форд - Роботы наступают

Обо всей этой концепции можно было бы просто-напросто забыть, если бы не тот факт, что весь пантеон миллиардеров Кремниевой долины демонстрирует живейший интерес к идее сингулярности. Ларри Пейдж и Сергей Брин из Google, а также сооснователь PayPal (и инвестор Facebook) Питер Тиль уже заявили о своей поддержке. Билл Гейтс также выразил восхищение способностью Курцвейла прогнозировать будущее искусственного интеллекта. В декабре 2012 г. Google наняла Курцвейла в качестве руководителя подразделения, занимающегося исследованиями в области искусственного интеллекта, а в 2013 г. и вовсе выделила это подразделение в отдельную компанию под названием Calico. Ее целью является проведение научных исследований с упором на борьбу со старением и увеличением продолжительности жизни людей.

Лично я считаю, что нечто, похожее на сингулярность, конечно, возможно, но совсем не неизбежно. Чтобы получить реальную пользу от этого концепта, его необходимо избавить от всего лишнего (вроде допущений о бессмертии) и трезво взглянуть на будущее как на период ускоренного развития технологий и разрушения привычного порядка. Вполне может оказаться, что главный катализатор сингулярности — изобретение сверхразума — либо вовсе не может быть создан, либо появится лишь в очень далеком будущем [64]. Этого мнения придерживается ряд авторитетнейших специалистов в области изучения мозга. По словам Ноама Хомски из MIT, занимающегося изучением когнитивных процессов вот уже более 60 лет, нас «отделяет целая вечность» от создания машинного интеллекта, сравнимого с человеческим, а сингулярность — это не более чем «научная фантастика» {305}. С ним согласен психолог из Гарварда Стивен Пинкер: «Нет ни малейшей причины верить в наступление сингулярности. Тот факт, что вы можете представить себе будущее в воображении, не является подтверждением его вероятности или даже возможности» {306}. Гордон Мур, чьему имени просто суждено быть навечно связанным с экспоненциальным развитием технологий, также настроен скептически в отношении идеи о том, что что-нибудь похожее на сингулярность вообще когда-нибудь произойдет {307}.

Впрочем, у предсказываемого Курцвейлом срока создания человекоподобного искусственного интеллекта предостаточно защитников. Физик из MIT Макс Тегмарк, один из соавторов упоминавшийся выше статьи Хокинга, заявил в интервью Джеймсу Хамблину из The Atlantic , что «ждать осталось совсем недолго. Каждый, кто выбирает специализацию для ребенка в старших классах или колледже, просто обязать об этом задуматься» {308}. Другие, веря в принципиальную возможность создания думающей машины, полагают, что она появится намного позже, чем предсказывает Курцвейл. Например, Гэри Маркус думает, что для появления мощного искусственного интеллекта потребуется по крайней мере в два раза больше времени, но при этом утверждает: «Вполне вероятно, что машины станут умнее нас до конца столетия и не только в шахматах или поиске ответов на банальные вопросы, но практически во всем — от математики и инженерного дела до науки и медицины» {309}.

В последние годы акцент в рассуждениях о человекоподобном искусственном интеллекте сместился с подхода, основанного на программировании, к реинжинирингу и моделированию человеческого мозга. Жизнеспособность этого подхода, а также степень полноты понимания, которая потребуется для создания работающей модели мозга, до сих пор остается предметом жарких споров. Специалисты в области компьютерных технологий в целом настроены более оптимистично, тогда как биологи и психологи чаще демонстрируют достаточно скептическое отношение. Одним из самых активных критиков данного подхода является биолог из Университета Миннесоты П. З. Майерс. В едком посте в своем блоге, написанном в ответ на предсказание Курцвейла, что процесс реинжиниринга головного мозга успешно завершится к 2020 г., Майерс заявил, что Курцвейл — «чудак», который «понятия не имеет, как работает мозг», да еще и склонен «выдумывать всякие небылицы и делать нелепые заявления, которые не имеют никакого отношения к реальности» {310}.

Впрочем, это замечание не совсем справедливо. Оптимисты утверждают, что модель мозга не должна повторять его во всех деталях: самолеты же не машут крыльями, как птицы. На это скептики, скорее всего, возразят, что мы даже близко не подошли к пониманию «аэродинамики» интеллекта на уровне, достаточном для того, чтобы построить хоть какие-нибудь крылья — неважно, нужно ли ими махать или нет. Оптимисты парируют: братья Райт построили свой аэроплан, полагаясь на смекалку и эксперименты, но уж точно не на аэродинамическую теорию. Этот спор может продолжаться бесконечно.