Даниэль Клугер - Тайна капитана Немо

Но литература не терпит «жанровой пустоты». Особенно это касается литературы массовой. Налагаются ограничения на утопии и антиутопии — их черты и особенности немедленно проявляются, например, в шпионском детективе. Научная фантастика вдруг прорастает в производственном романе (книги Даниила Гранина — прекрасная тому иллюстрация). И так далее.

С классическим детективом происходило то же самое. Он проявлялся то в фантастике, то в сатирической литературе; иногда это проявление полное и открытое, иногда — частичное и скрытое.

Вот и в дилогии И. Ильфа и Е. Петрова все это присутствует. В «Двенадцати стульях» имеются отсылки к классическому образцу жанра — рассказу Артура Конан Дойла «Шесть Наполеонов». Рассматривая дилогию как единое произведение, получаем биографию авантюриста, который поначалу был уголовником, а затем стал… сыщиком. Своего рода советский Видок. И впрямь, действия Остапа Бендера в первой части его биографии легко подпадают под соответствующие статьи Уголовного кодекса:

«— Ничего! Этот стул обошелся вдове больше, чем нам.

Остап вынул из бокового кармана золотую брошь со стекляшками, дутый золотой браслет, полдюжины золоченых ложечек и чайное ситечко.

Ипполит Матвеевич в горе даже не сообразил, что стал соучастником обыкновенной кражи» [31] Илья Ильф, Евгений Петров. Двенадцать стульев. Первый полный вариант романа. — М.: Вагриус, 1997. .

Сравним с «Золотым теленком»:

«Я, конечно, не херувим, у меня нет крыльев. Но я чту уголовный кодекс. Это моя слабость».

Однако не только эта особенность отличает вторую часть жизнеописания Остапа Бендера от первой (речь идет исключительно о жанровой функции героя). В «Золотом теленке» он, подобно Эжену Франсуа Видоку, из авантюриста-уголовника превращается в сыщика! И весь сюжет романа — не что иное, как расследование преступлений, совершенных подпольным миллионером Корейко. В сущности, фигуру Остапа Бендера вполне можно было бы рассматривать в главе, посвященной прототипам знаменитых сыщиков. Почему бы и нет?

Подобная двойственность героя вполне в духе классического детектива: есть вор-джентльмен Арсен Люпен из рассказов Мориса Леблана, есть «Святой» Саймон Темплер из произведений Лесли Чартериса, есть Барни Роденбарр, герой Лоренса Блока, и им подобные.

Имея такую наследственность и таких «родственников», Бендер неизбежно должен был стать не просто сыщиком, но очередным Великим Сыщиком. И стал им. Причем действует он в полном соответствии с каноном классического детектива. Что же до мотивов его поведения — так ведь и перечисленные выше джентльмены вовсе не горят желанием передавать разоблаченных ими убийц в руки официального правосудия. Они предпочитают либо самостоятельно вознаградить себя за напряженную интеллектуальную деятельность (как Арсен Люпен), либо взять возмездие на себя («Святой», Барни, доктор Лектер).

Остап Бендер просто удивительно похож на них — своими приемами, привычками, типом интеллекта. Его энергия сродни энергии идущего по следу Лекока, его артистизм напоминает артистизм Люпена, а саквояж вполне пригодился бы Шерлоку Холмсу — обитатель Бейкер-стрит частенько прибегал к переодеваниям, в том числе и весьма экзотическим (например, в китайца — завсегдатая опиумокурильни):

«Бендер присел над чемоданчиком, как бродячий китайский фокусник над своим волшебным мешком, и одну за другой стал вынимать различные вещи. Сперва он вынул красную нарукавную повязку, на которой золотом было вышито слово „распорядитель“. Потом на траву легла милицейская фуражка с гербом города Киева, четыре колоды карт с одинаковой рубашкой и пачка документов с круглыми сиреневыми печатями. <���…> Затем на свет были извлечены: азбука для глухонемых, благотворительные открытки, эмалевые нагрудные знаки и афиша с портретом самого Бендера в шалварах и чалме…»

Весь этот реквизит ничем не отличается от комплекта париков, нарядов, гримерных принадлежностей Холмса или Лекока.

Понятно, что главное для фигуры сыщика не темное прошлое и не любовь к переодеванию. Борхес писал: «…в основе детектива лежит тайна, раскрываемая работой ума, умственным усилием» [32] Хорхе Луис Борхес. «Детектив». Из сборника «Думая вслух» (1979). Перевод Б. Дубина. . Невозможно представить себе классический детектив без «дедуктивного метода», когда Холмс демонстрирует Уотсону (нам с вами) цепочку логических умозаключений. Как обстоят дела в этом смысле у Бендера?