Валерий Петров - Рассказы о драгоценных камнях

На самом его верху в стенке была отчетливо видна красная земля — латерит. Мощность сплошной красной толщи — метров 10–15, ниже идет белая земля, но среди нее на глубине до 50–70 м спускаются явно по трещинам красные, иногда ветвящиеся языки. Это те места, где поверхностные воды могли проникнуть в толщу мергеля, покрывающего руду. Далее идет белый мергель, переходящий книзу в серый. Мощность белого мергеля, наверное, около 50—100 м. И вот там, где пласт руды покрывается не серым, а белым мергелем, вверху пласта он становится зеленым. Следовательно, это окисление халькозина и переход его в малахит связаны с поверхностными водами — теми самыми, которые создали латерит. Вот бы посмотреть белый и серый мергели там, наверху.

И, как в сказке, мне повезло, словно добрый волшебник услышал мои желания. Наши хозяева решили похвастаться новой техникой, полученной из Америки, и повезли нас к огромному экскаватору, от которого пустую породу в отвалы отвозили самосвалы, вмещающие до 100–150 т. Этот экскаватор стоял как раз на границе серых и белых пород, и пока товарищи вели беседы о технике, я сумел рассмотреть образцы серой и белой породы… Блестяще теперь все подтвердилось: серая порода — плотный неизмененный мергель, в нем есть силикаты — глинистые минералы, много карбонатов, как я должно быть во всяком мергеле; пор почти нет. Ну а белый — это сильно пористая, очень легкая порода; такие породы по виду можно назвать опокой, карбонатов в них нет совершенно, они вынесены, углистые частицы, которые придают серый цвет свежему мергелю, здесь окислены. Все это произвели те же поверхностные воды, которые создали вверху латерит. Если в область действия этих вод попадает медная руда, то халькозин окисляется — сера из него выносится, переходя сначала в окисную форму, а затем в серную кислоту, легко растворимую в воде. Другой компонент халькозина — медь — сначала окисляется, а затем соединяется с углекислотой. Трудно сказать, будет ли эта углекислота из воды или углекислота растворяющегося кальцита — карбоната мергеля (вероятно, все-таки последняя играет роль в этом процессе). Углекислая водная медь — малахит — очень трудно растворима в воде, и поэтому оседает тут же, рядом с бывшим разрушенным зерном халькозина; если же рядом есть пустота в рудной породе, то малахит выделяется здесь в форме красивых натеков.

Наш спутник — бельгийский геолог — рассказывал мне, что в карьере отдельно добывается и обрабатывается неизмененная и окисленная руда и при добыче окисленной руды добывается и ювелирный малахит — примерно из каждых 10 тыс. т руды добывают около 100 кг ювелирного малахита. Рассказал также, что незадолго до нашего приезда в том руднике, который мы посетили, была встречена пустота, выполненная натеками малахита. Вес этой извлеченной глыбы был около 5 т.

После посещения рудника планировалась беседа в конторе предприятия «Юнион Минер», которое эксплуатировало рудник. Расположена контора в хорошо ухоженном саду. Перед входом в контору находится большая цветочная клумба с фонтаном, около которой я остановился в изумлении. На верху клумбы лежала очень большая глыба малахита. Глыба пробурена в центре, и через скважину пропущена труба, из которой бьет фонтан.

Глыба эта имеет плоскую чечевицеобразную форму. Размер ее по диаметру около 1 м при толщине 50–70 см. С одной стороны край чечевицы отбит и видна большая внутренняя полость, малахитовые натечные стенки которой имеют толщину 10–15 см, а внутри в полости видны многочисленные сферолиты и натечники, очень напоминающие пещерные сталактиты и сталагмиты.

Пока я рассматривал малахитовую глыбу, нас пригласили в контору «Юнион Минер». В вестибюле справа от входа, почти занимая всю стену, стоит огромное зеркало, а под ним лежит еще одна малахитовая глыба. Она больше, чем предыдущая по диаметру, но такая же плоская. Эта глыба вделана в толщу стены. Внутри малахитовой чечевицы и здесь видна полость с натечниками.

Обе малахитовые глыбы совершенно замечательные. Они гораздо крупнее, чем все, которые мне. приходилось видеть в музеях. Меньше их и те полированные куски уральского малахита, которые имеются в музеях Академии наук СССР в Москве и ленинградского Горного института. В Лумумбаши за гостиницей, где остановилась группа геологов из Советского Союза, располагается главный рынок города, а около него на небольшой треугольной площадке идет торговля кустарными изделиями. Резьбы черного дерева там относительно мало. Слоновой кости тоже почти нет, но зато какое разнообразие изделий из малахита! Пепельницы всех типов и размеров, бусы, подвески, брошки, пуговицы и другие изделия. Весьма интересны были беседы с продавцами малахита. Они, как оказалось, прекрасно знают камень и оценивают не только вес и размер его, но и густоту окраски, цвет, полосчатость, расположение полос и способность полироваться.