Людмил Оксанович - Невидимый конфликт

А это уже не мало! Достаточно одного землетрясения, чтобы уничтожить целый город или даже регион. Излишне говорить после этого о пожаре или наводнении. А ведь часто стихийные бедствия следуют одно за другим, одно порождает другое — картина разрушений в этом случае становится еще более трагичной. Так, в 1906 г. в результате сильного землетрясения, продолжавшегося всего 60 секунд, в городе Сан-Франциско сразу в пятидесяти местах возникли локальные пожары, которые быстро объединились в огромный огненный вал, полностью уничтоживший центральную часть города.

Итак, нигде и никогда нельзя предотвратить внезапного столкновения с силами природы. Однако в каждом случае различна степень риска. Если риск весьма реален и достаточно велик для участника автогонок, мчащегося со скоростью 200 км/ч, то для пассажира городского автобуса он несравнимо меньше. Еще меньше степень риска должна быть для пассажира самолета перевозящего впятеро больше людей, чем автобус, или океанского лайнера, плывущего с тысячей человек на борту. И это логично: чем большему количеству людей потенциально угрожает какая-либо, пусть даже гипотетическая, опасность, тем более серьезные меры следует принимать для обеспечения их безопасности.

Но что же можно сказать тогда о городах, этих человеческих агломерациях, в которых живут сотни тысяч или даже миллионы представителей нашего биологического вида? Каким должен быть риск в этом случае? Естественно, наименьшим, практически нулевым. Жилища, в которых мы живем, заводы, на которых мы работаем, сооружения, которые нам служат, — все это должно быть в высшей степени надежно, устойчиво. И это естественно. Можно сказать, что это — неписаный общечеловеческий закон, знакомый нашим предкам и сохранившийся до наших дней.

В наше время исполнителем этого древнего закона является инженер-конструктор. Его основная миссия — обеспечение достаточной устойчивости зданий и сооружений к воздействию множества факторов природного и искусственного происхождения, которые создают для них угрозу в самой различной форме.

Но почему строительством должны заниматься две столь разные группы специалистов — архитекторы и инженеры, а не просто строители, как это было сто, двести лет тому назад? На первый взгляд, такое разделение кажется искусственным: ведь объектом труда и тех и других является одно — здание!

Вообще говоря, существует мало продуктов материального производства, которые в процессе создания передаются из рук одного специалиста в руки другого с совершенно иным профилем работы. Инженеры-машиностроители от начала до конца создают машины, кораблестроители — суда, химики — новые соединения с неизвестными до этого свойствами. Если в их работу включается специалист из другой области, его вмешательство не имеет решающего значения — автор в конечном счете остается один. Здания же, прежде чем их проекты покинут проектную мастерскую и будут осуществлены в натуре на отведенном для них месте, проходят через руки двух специалистов — архитектора и инженера-конструктора. Так что «отцов» здесь всегда два и авторство должно быть поделено.

Эта примечательная особенность обусловлена спецификой строительной деятельности. Конечный продукт — здание (или сооружение) в отличие от всякого другого продукта многосторонней человеческой деятельности должно в наибольшей мере сочетать в себе три момента: функциональность, эстетический облик и конструкцию. Первые два момента являются сферой действия архитектора. В известном смысле его продукция — это образ, замысел, объем. Но на основании одного этого здание не может быть построено.

Именно продукция инженера-конструктора есть то «нечто», на основании которого рабочие будут бетонировать фундамент, возводить стены, реализовывать нанесенное на чертеж. Однако… продукция конструктора невозможна без продукции архитектора. От него конструктор получает форму, объем, который он должен «наполнить» надежностью, реальностью и технической целесообразностью. Взаимозависимость и взаимообусловленность настолько велики, что бессмысленно и даже вредно говорить о том, «кто важнее» или «кто истинный творец». Однако в процессе совместной работы неминуемо возникают противоречия и конфликты. Каждый в большей или меньшей степени старается утвердить свою точку зрения как более авторитетную. Если мы подробнее остановимся на конкретных проявлениях профессионального антагонизма, то очень скоро убедимся, что речь идет о внутренних противоречиях строительства, об особом варианте диалектического противоречия между формой и содержанием.

Читать дальше