Андрей Перепелицын - Россия подземная. Неизвестный мир у нас под ногами

В морозное время оставлять с таким трудом добытый камень на поверхности было нельзя. Насыщенный влагой, он неминуемо бы растрескался. Поэтому в тех ломках, где добыча велась круглый год, штреки выводили не сразу на "улицу", а в балаганы, так называли своеобразные сараи или ангары, поставленные на береговой террасе. В них заготовки сушились, затем им придавали окончательную форму, шлифовали (так же с помощью мокрого речного песка), и на этом производственный цикл завершался. Плиты теперь нужно было отгрузить потребителю.

Зимой их вывозили на подводах, но гужевой транспорт был относительно дорог, а потому разработки в большинстве случаев велись у большой реки, чтобы использовать более рентабельный водный транспорт — баржи на бурлацкой тяге. И здесь возникала одна проблема: как спустить тяжелые камни с крутого берега?

В принципе во всех известных мне окских местах подземных разработок можно найти следы старых дорог. Либо серпантином, либо по очень пологой диагонали поднимавшиеся к террасам с балаганами, но вполне пригодные для транспортировки блоков. Некоторые краеведы свидетельствуют, что спускали их на деревянных катках, обвязав веревками, причем нередко камни срывались, ломались при падении и превращались в брак. Действительно, отесанные плиты обычно валяются в пойме под входами в пещеры и могут служить даже важным признаком при их поиске. Документальных свидетельств такого метода мне найти не удалось, а многие старожилы повествуют о другом способе решения задачи. По их словам, от балаганов к речным пристаням были построены своеобразные эстакады — деревянные желоба на опорах, по которым и скользили каменные блоки.

Один из наших информаторов, живущий близ Кольцовских пещер, рассказал о еще более диковинном техническом ухищрении. Над балаганами, на коренном берегу, был устроен специальный пруд со сливом. Когда известняковые плиты помещали на желоб, из пруда пускали воду — и так, на гидросмазке, камни и скользили вниз… Человеку с техническим образованием такая методика представляется неправдоподобной. С точки зрения физики камень и под действием силы тяжести должен скользить по желобу прекрасно, усилия скорее необходимы для его удержания… Возможно, функция воды была в другом: она предохраняла деревянный "монорельс" от быстрого истирания. Утверждать, действительно ли разработчиками применялась столь оригинальная транспортно-погрузочная система, не берусь. Замечу лишь, что ломки обычно устраивались не в любом месте берега, а близ крупного ручья или речушки (по крайней мере это верно для Средней Оки и Верхней Волги). Можно предположить, что такое расположение позволяло подавать необходимую для многих операций воду самотеком, а не поднимать ее снизу. Здесь требуются архивные изыскания: если информация подтвердится, она стала бы лишним доказательством того, что русские и в прошлом рассчитывали не только на "эх, ухнем" [23] Англичанин хитрец, чтоб работе помочь, изобрел за машиной машину, / Ну а русский мужик, когда станет невмочь, так затянет родную "Дубину". / Эх, дубинушка, ухнем… // "Дубинушка". Русская народная песня. .

Бесспорно, труд рабочих в каменоломнях, несмотря на все ухищрения, был тяжелым, и ценился соответственно. Часто нанимались в каменотесы не на всю жизнь, а временно — подработать, скопить на обзаведение.

В конце XIX и начале XX века одними из крупнейших в среднем течении Оки были каменоломни Губонина и Филатьева. Располагались они рядом, на Улайской горе, в границах нынешней Тульской области. Предприятия были относительно молодыми и развивались стремительно. На основанной в 1870-х годах купцом Губониным каменоломне уже через 17 лет было занято 180 рабочих, добывших 17000 аршин (вероятно квадратных. — А.П.) плит на 3400 рублей [24] Фабрично-заводская промышленность в Калужской губернии в 1887 г. и сравнение ее с таковою в 1860 г. Государственный архив Калужской области. .

Через десять лет предприятие еще более расширилось. В 1892 году корреспондент "Калужских Губернских Ведомостей" довольно подробно описал условия труда и быта горняков. Привожу здесь эту заметку [25] Калужские Губернские Ведомости. № 12624.11.1892. почти полностью:

"В окрестностях города Тарусы добывается преимущественно крепкий камень, известный в Москве и других городах под названием "Тарусского мрамора". В каменоломнях Губонина ломается сорт камня под названием "столовый", который при полировке имеет темно-желтый цвет, а у Филатьева вырабатывается сорт камня под названием "московский", при полировке имеющий мутно-сероватый цвет. В последнее время в окрестностях Тарусы разработка камня все более и более развивается. Независимо от некоторых мелких промышленников на каменоломнях Губонина и Филатьева добывается камня по несколько сот тысяч квадратных аршин и работают несколько сот рабочих.