Александр Волков: Тайны открытий XX века

Открытие, сделанное недавно, уводит в те незапамятные времена. В 2004 году американские и израильские археологи обнародовали результаты раскопок в библейском краю, на юго-западном берегу Генисаретского озера.

Остатки древнего поселения — исследователи назвали его Ohalo — некогда были затоплены водами озера и все это время оставались под водой. Лишь полтора десятилетия назад, когда уровень воды в озере после длительной засухи упал на четыре метра, место, где когда-то стояло поселение, вновь показалось из-под воды.

Среди находок, сделанных археологами в прибрежном иле, — там были бисеринки, каменные орудия, кости газели, украшенные процарапанным узором, древнейший в мире травяной матрас (двухслойный, длина — 4,5 метра), — наибольший интерес ученых вызвали остатки растений, найденные здесь: множество зерен пшеницы и ячменя, следы малины, фиг и миндаля…

Датировка находок обернулась сенсацией. Оказывается, 23 тысячи лет назад, задолго до того, как люди стали заниматься земледелием, меню жителей поселения состояло в основном из растительно-зерновой пищи. До сих пор преобладало мнение, что люди того времени питались главным образом мясом животных, добытых на охоте, и лишь позднее стали включать в рацион такие растительные продукты, как дикие оливки, миндаль, фисташки. Однако данная находка свидетельствует, что люди начали употреблять в пищу семена злаковых растений на 10 тысяч лет раньше, чем предполагалось.

И сразу вопрос: «Неужели местные жители занимались земледелием?»

Археологи и раньше высказывали догадки, что пищевые пристрастия племен Homo sapiens, проживавших в этом регионе, изменились более 50 тысяч лет назад. Прежде они утоляли свой голод мясом крупных и средних животных — быков, газелей, ланей. Однако из-за возросшей конкуренции охотники все чаще вынуждены были, чтобы не умереть с голоду, находить какие-то съедобные растения или ловить и поедать мелких животных: зайцев, лис, птиц.

Все большую роль в их рационе стала играть, как предполагалось, и зерновая пища. Однако ученые не могли найти подтверждений этой догадке. Остатки растительной пищи крайне трудно отыскать. Организм человека практически полностью переваривает ее, в отличие от костей животных.

Находка образцов зерновых культур на берегу Генисаретского озера являет собой счастливое исключение из правил. Многие тысячелетия древнее поселение благополучно пролежало в толще ила. Остатки пищи времен каменного века были надежно законсервированы в плотном слое илистых отложений, без доступа воздуха.

Урожай, собранный археологами, оказался необычайно богат. Найдены сотни тысяч следов растений. Около 90 тысяч образцов идентифицированы; они принадлежат 140 с лишним видам и родам растений. Таким образом, задолго до неолитической революции местные жители отдавали предпочтение здоровой растительной пище.

Они поджаривали зерна дикой пшеницы и ячменя (впоследствии из этих дикорастущих злаков выведут важнейшие культурные растения) и толкли их в примитивной ступе. Из зерен приготавливали кашу или выпекали лепешки (главным образом, из ячменя) — возможно, такие же лепешки, что и поныне выпекают кочевники, живущие в этих краях. Не брезговали и другими злаковыми растениями, например, костром (Bromus pseudobrachystachys) или лисохвостом. Большинство найденных здесь семян не встречались при раскопках позднейших поселений. Очевидно, люди экспериментировали с различными злаковыми культурами, отбирая наиболее урожайные и исключая из рациона те, что, как выяснилось, не имело смысла возделывать — «овчинка не стоила выделки». Зерновую диету дополняли желудями, фисташками, дикими оливками и виноградом.

«Никогда впоследствии рацион человека на Ближнем Востоке не был так разнообразен, как в ту далекую эпоху», — полагает археолог из Гарвардского университета Эхуд Вайс.

Расцвет поселения совпадает с пиком похолодания во время последнего ледникового периода. Тогда на территории современного Израиля царил суровый сухой климат. Лишь на берегу озера возник небольшой оазис — доисторический сад Эдем. По мнению ученых, Ohalo был своего рода «курортом» (Э. Вайс) для измученных охотников каменного века. Некоторые заходили сюда, чтобы на несколько недель отдохнуть от кочевой жизни, другие оседали здесь, оставались на неопределенное время.