Мария Боброва - Марк Твен

Обличающий Сатана как будто видит перед собою совершенно реальную картину условий труда на предприятиях США конца XIX века, когда говорит:

«Их заставляют работать по четырнадцать часов в сутки круглый год, с шести утра до восьми часов вечера, и маленьких и взрослых. А от фабрики до тех хлевов, где живут рабочие, четыре мили ходу в один конец; ежедневно, изо дня в день и из года в год, в дождь и грязь, снег и бурю они должны совершать этот путь. На отдых и сон у них остается четыре часа в сутки. Они теснятся по три семьи в одной клетушке, в ужасающей грязи и вони, заболевают и мрут скопом. В чем же их вина, что они терпят такие жестокие муки? Ни в чем, разве только в том, что они родились на свет как люди… А ведь владелец фабрики обладает Нравственным Чувством, следуя которому, он должен отличать добро от зла, — и вот какой результат. Люди воображают, что они лучше собак. Ах, какая это лишенная логики и рассудка порода! И какая подлая, какая подлая!» [469].

В «Таинственном незнакомце» яснее, чем в трактате «Что такое человек?», ощутима направленность обличений Марка Твена. Против какого «подлого человека» выступает здесь писатель? Несомненно, против подлого эксплуататора в образе человека. Это он — хуже собаки, он ханжески прикрывает свои бесчеловечные дела «Нравственным Чувством», он — объект безграничной ненависти, гнева и негодования Марка Твена.

Вот еще одна выразительная сцена в повести. В Индии, куда Сатана переносит своих спутников, он творит чудо: из семени, только что зарытого в землю, он мгновенно выращивает чудесное дерево, покрытое разнообразными плодами: бананами, виноградом, абрикосами, грушами, вишнями и т. д. Весть о чуде быстро распространяется в селении, и люди, благодарные Сатане, наполняют корзины плодами. Дерево неистощимо; новые плоды тут же вырастают на ветвях, и снова наполняются корзины.

Но вот появляется «иностранец в белом костюме и с пробковым шлемом на голове» — Твен точно воспроизводит внешний облик колонизатора в южных тропических странах — и сердито кричит: «Убирайтесь прочь! Пошли вон, собаки! Дерево растет на моей земле и является моей собственностью!» [470].

Сатана заступается за туземцев и предлагает: пусть собственник предоставит возможность людям пользоваться деревом в течение часа, а затем он и его государство будут иметь фруктов больше, чем смогут потребить за год. Собственник ругает Сатану, бьет его палкой, пинает ногами. Фрукты на дереве мгновенно начинают гнить, листья увядают. Чужеземец потрясен. В наказание Сатана обрекает чужеземца беречь дерево и ухаживать за ним всю жизнь, но плодоносить дерево никогда не будет. Ради продления собственной жизни чужеземец должен беречь жизнь дерева — каждый час ночью собственноручно поливать его. Если он пропустит хотя бы один час — умрет дерево, а с ним и чужеземец. Он никогда не вернется в свою страну, не имеет права ни продать свою землю, на которой растет дерево, ни сдать ее в аренду. Дети спрашивают Сатану: почему он не убил чужеземца, оставил ему жизнь? Тот отвечает, что ради жены, которая едет к этому человеку.

Марк Твен верен своей идее возмездия, которая у него получает свое воплощение в «Принце и нищем», в «Янки при дворе короля Артура» и в других произведениях: испытай то, что уготовил другим людям. Чужеземец обречен на труд — тот бесплодный страшный труд, на какой он хотел обречь туземцев на захваченной им земле. Вообще же захватчик чужой земли достоин смерти — таков приговор Твена.

Как видим, сказочная форма повести была использована Марком Твеном для оценок вполне реальных современных ему общественно-политических явлений. Рисуя картины бесчеловечных форм эксплуатации труда рабочих в промышленности, Марк Твен восстает против форм собственности в своей стране; аллегорически изображая захваты в колониях, писатель протестует против грабежа, который учиняют собственники в чужих странах.

Никогда еще, ни в одном из предшествующих «Таинственному незнакомцу» произведений Марк Твен столь отчетливо не заявлял о своем негодовании по поводу угнетения человека человеком, о своем отрицательном отношении к частнособственническому укладу.

Христианские предания изображали сатану «врагом рода человеческого», буржуазная мораль охотно закрепила за ним эту роль. Марк Твен использует традиции европейского революционного романтизма и изображает Сатану врагом эксплуатирующей части «человеческого рода», превращает его в друга эксплуатируемых и гонимых. Твен соединяет в образе Сатаны свои представления о свободе мысли, независимости суждений, об уме, красоте, ловкости, а самое главное — о справедливости.