Владимир Бахтин - От былины до считалки

Былина поется еще протяжнее, еще больше здесь повторений, возвращений: о самых важных предметах рассказывает она. Вот как выглядит начало былины об Илье Муромце:

У славного у князя,

Было князя у Влади… е-ай да, князя у Владимира,

Ай да вот и собиралася да у нас,

У нас пир да беседушка, беседа она почтенная,

Она многорадостная.

Ай да что честна, хвальна беседушка,

Она-то премногора… ай да, она многорадостная.

Ай да вот и во беседушке той сидят,

Ай да сидят, скажем, алн князья-бояре,

Сидят князья-бояре.

Ай да как на самом-то на важном месте

Сидел али во Влади… е-ай да, сидел во Владимир сам князь.

Ай да вот и да по правую да сторонушку Да сидел, скажем, али Илья Му… о-ай да,

Сидел Илья Муромец.

Ай да как по правую сторонушку

Сидел али Илья Му… ай да, сидел Илья Муромец,

Ай да вот и да по левую да сторонушку Да сидел али Дей Степа… а-ай да,

Сидел Дей Степанович…

Дей Степанович — чаще называют Дюк Степанович…

Вот такие песни знает Андрей Иванович Каргальский. Записано от него около ста песен — Ъдна лучше другой, одна старее другой (новые он, конечно, тоже хорошо знает). В 1979 году вышла книга «Песни донских казаков, напетые А. И. Каргальским».

А познакомился я с Андреем Ивановичем в литературном кружке Дворца культуры имени Крупской. Когда-то, в юности, он начал писать рассказы, потом надолго бросил. И вот, выйдя на отдых, снова решил заняться ими.

Узнал, что я интересуюсь песнями, и сказал:

— Так и я еще кое-что знаю! Я запишу.

И принес вскоре целую тетрадь собственноручно записанных песен. Открыл я ее, полистал. И обомлел: былины!

Эти былины, эти замечательные древние песни Андрей Иванович не пересказывал, нет — он пел их! И я записывал их на ленту магнитофона в Ленинграде, на седьмом этаже нового дома.

А на что, казалось бы, можно было надеяться, принимая из рук Андрея Ивановича его тетрадь?

Но всегда есть надежда. Нужно искать. Чудо — рядом!

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Фольклор собирали, исследовали десятки, если не сотни разных людей. Их общий труд и есть то, что называем мы современной наукой о народном творчестве, советской фольклористикой.

И я обязан был, как это и принято в науке, высказывая ту или иную мысль, делать сноску внизу: эту мысль или эту теорию впервые выдвинул такой-то ученый, в такой-то работе, на такой-то странице. Но поскольку я писал все-таки не научный труд, а популярный, я вынужден был отказаться от сносок. Там, где это было возможно, я старался говорить о книгах, об исследованиях своих предшественников, своих старших и младших товарищей, но, разумеется, делал это не в полной мере и не всегда.

«Я в этой книге отдал честь товарищам своим», — хорошо написал один поэт.

Мое уважение, моя благодарность самоотверженным, преданным своей науке собирателям и исследователям фольклора высказаны в посвящении.

Почти полвека назад великий писатель А. М. Горький обратился с призывом к литераторам, деятелям культуры — собирать фольклор. На этот призыв откликнулись и школьники. Свои записи они посылали в «Пионерскую правду». За несколько месяцев газета собрала и частично напечатала более пятисот сказок! Все опубликованные сказки «Пионерская правда» подарила писателю и попросила его рассказать о том, что дали ему песни и сказки в детстве, какое значение имеет народное творчество для его собственной работы.

В ответ Горький написал знаменитую статью «О сказках».