Лин Картер - Создатели миров

Теперь у меня уже набрался рабочий словарь лемурианского языка слов так в пятьдесят-шестьдесят, не считая вымышленных названий зверей, цветов, деревьев и тому подобного. Я предлагаю эту систему всякому, кто серьезно намерен написать роман фэнтези, где действие разворачивается в вымышленном окружении, и заранее разработать терминологию.

К несчастью, далеко не все авторы фэнтези сознают эти проблемы. Вопиющим примером является английская писательница Джейн Гаскелл. Ее трилогия о Сие из Атлана — блестящее сочинение и читается с большим интересом, но небрежное и бездумное применение ею знакомой повседневной терминологии в героических романах, действие которых предположительно разворачивается в пропавшей Атлантиде, мягко говоря, странно режет слух. Уж не говорю о таких терминах, как «король» или «генерал», хотя можно было бы указать, что слово «генерал» — современный европейский термин, легко и ненавязчиво заменимый таким несовременным вариантом, как «военачальник». Нет — она допускает куда худшие ляпы.

При обсуждении армии Зерда — опять же, я бы предпочел термин с менее современными ассоциациями: возможно «войско» или «легион» — на нас обрушивается лавина современных слов. «Мундир», «пончо», «полк» и «батальон», «большая бронза» (употребленное для обозначения старших офицеров) и «штатские» достаточно плохи. Но в скором времени читателя просят «проглотить» такие вещи, как армию, «марширующую гусиным шагом под гром пышных оркестров» (роман «Город»); солдат, носящих «кивера и эполеты» (там же); и солдат, «не построившихся в каре» и «выглядевших нестроевыми, несмотря на гордые мундиры».

Еще дальше мы находим термины вроде «штаб-квартиры», «службы на фронте» и «пайки». Но к этому моменту мы уж слишком онемели и даже не поморщимся при по явлении «унтеров», «казарм» и «сержанта». Такой неряшливости кет почти никакого оправдания. Мисс Гаскелл наверняка знает, что в древности не было никаких солдат в мундирах, марширующих (Господи спаси!) под духовые оркестры. Когда ее повествование оставляет позади армейский лагерь и переходит к тому, что она, я уверен, не колеблясь назвала бы «цивильной жизнью», град современных словечек не стихает. «Перхоть», «вакуум», «медовый месяц», «ленч», «пневмония». Чтоб ее! Она словно из кожи лезет вон, стараясь нарушить настрой собственного повествования. «О'кей, сынок, ты принят на службу», — говорит лавочник в «Змее». А у другого персонажа «выдающееся адамово яблоко». Делает Гаскелл это постоянно — не смею догадываться почему, то ли из чистого неведения и элементарной нечувствительности к слову, то ли из обыкновенного наплевательского отношения.

Как нетрудно догадаться, К. Льюис сделал ей за это резкий выговор: «В фэнтези надо принимать все меры предосторожности, чтобы не разбить чары. Нельзя делать ничего, что может заставить читателя проснуться и вернуться на грешную землю».

Мисс Гаскелл допускает в этом плане вопиющие ошибки, но звание великого чемпиона в этом по праву принадлежит Карлу Эдварду Вагнеру. И досталось оно ему за употребление одного-единственного слова. В 1970 году фирма под названием «Пауэлл Сай-фай», выпускающая книги в мягких обложках, издала его роман «Сплетается тьма» — сочинение глупое и любительское, но при этом не лишенное определенного повествовательного напора, чувства ритма и колорита. Однако я желал бы, чтобы кто-нибудь уведомил Вагнера, что в вымышленном средневековом на вид мире магов и воинов никто не станет предлагать убийце «двести долларов» за исполнение грязного дела.

В одной из своих статей я ссылался на свой роман «Белый трон», указывая, как можно вписать в поток действия вымышленные имена и названия. А также предложил преднамеренно поровну разбросать их по алфавиту.

Это, как мне кажется, довольно важный момент. Начинающие писатели склонны изобретать имена и названия столь же экзотические, как всякий выход из трудного положения, названия начинающиеся с «Z», «Q» или «X». В небольших дозах это приносит большую пользу. Экзотически звучащие названия следует применять осторожно и с определенной целью, например, название чуждых богов. Лавкрафт и его подражатели отлично это делали в «Мифах Ктулху», хорошим примером является и сам Ктулху. Это название трудно произнести, как и подобает названию порядком чуждого человеку существа. Вспомните, какое у Лавкрафта название подземного города Глубинных — Йха-нтлей. Название это звучит и выглядит так, словно ему никогда и не предназначалось произноситься человеческими устами, а Лавкрафт и пытается довести до читателя именно такую мысль.