Андрей Зорин - «Столетья на сотрут...» - Русские классики и их читатели

Обдумывание последнего романа в деталях, в его конкретном сюжетном исполнении началось в 1874 году. Началось с мысленного возвращения к описанной в "Записках из Мертвого дома" истории Ильинского. Там еще только два брата, еще только история ревнивого соперничества братьев — но уже в центре возвращение с каторги через 12 лет (потом автор решил разделить первый и второй романы промежутком в 13 лет), , "сцена, где безмолвно понимают друг друга", столь излюбленное Достоевским публичное признание-покаяние, финальный аккорд: "На правый путь вступил!" Общий контур фабулы уже есть, но замысел зрел еще три года, прежде чем началась вплотную работа как таковая.

В декабре 1877 года Достоевский распрощался с читателями "Дневника писателя", объявив, что в следующем году "Дневник" выходить не будет. "В этот год отдыха от срочного издания, — объяснял он подписчикам, — я и впрямь займусь одной художнической работой, сложившейся у меня в эти два года издания "Дневника" неприметно и невольно". "Дневник" он сам понимал как подготовку к своему роману. "Готовясь написать один очень большой роман, я… задумал погрузиться специально в изучение не действительности собственно, я с нею и без того знаком, а подробностей текущего. Одна из самых важных задач в этом текущем для меня… молодое поколение и вместе с тем современная русская семья…" Давно уже занимала его мысль, он даже "поставил себе идеалом — написать роман о русских теперешних детях", мысль, чьей "первой пробой" был "Подросток". Этот роман чаялся Достоевскому как новые "Отцы и дети" в их современном соотношении, и роман об отце и детях Карамазовых тоже изначально виделся ему как роман о детях. "Я замыслил и скоро начну большой роман, в котором, между другими, будут много участвовать дети, и именно малолетние, с семи до пятнадцати лет примерно. Детей будет выведено много. Я их изучаю, и всю жизнь изучал, и очень люблю, и сам их имею".

Первые дошедшие до нас заметки к роману свидетельствуют, что создание его в голове автора зашло уже очень далеко, прежде чем что‑либо стало заноситься на бумагу. К 1878 году план романа был на удивление развитым. Например, в письме к педагогу В. В. Михайлову, процитированном выше, Достоевский просил сообщить ему все возможные наблюдения о детях, хотя это не могло понадобиться ему вплоть до второй половины книги. В апреле 1878 года он записал себе для памяти: "Узнать, можно ли пролежать между рельсами под вагоном, когда он пройдет во весь карьер?" Эта первая известная нам запись относится, разумеется, к эпизоду с Колей Красоткиным, хотя эпизод этот был написан только через 2 года и появился в последней части романа! Впрочем, для Достоевского всегда работа начиналась с тщательнейшего обдумывания фабулы. Он так писал летом того же года С. А. Юрьеву, желавшему напечатать будущий роман в предполагавшемся новом журнале: "Роман я начал и пишу, но он далеко не докончен, он только что начат. И всегда у меня так было: я начинаю длинный роман… с середины лета и довожу его почти до половины к Новому году, когда обыкновенно является в том или другом журнале, с января, первая часть. Затем печатаю роман с некоторыми перерывами в том же журнале весь год до декабря включительно и всегда кончаю в том году, в котором началось печатание. До сих еще не было примера перенесения романа в другой год издания".

Итак, прямое планирование романа относится к 1877 году, хотя стадия предварительной подготовки заняла многие годы. Сюжет и конструкция книги, все детали продуманы скрупулезно, неторопливо. Далеко не сразу читателям и критикам стало ясно, что "Карамазовы", со всеми их отступлениями и усложненностью сюжетных и идейных линий, составляют уравновешенное и гармоничное целое. Зато когда увидели — "видимая бесформенность оказалась завершенностью громадного готического собора", как отозвался английский журнал "Спектейтор" в 1912 году на перевод К. Гарнетт.

Э. Симмонс в 1940 году во введении к "Братьям Карамазовым" сдержанно отметил, что сюжет этого романа лучше сконструирован, чем большинство сюжетов Достоевского. Прошло несколько десятилетий — и критики повсеместно согласились, что "Братья Карамазовы" — архитектурный шедевр Достоевского.

Смерть сына Алеши 16 мая 1878 года надолго прервала работу. "Чтобы хоть несколько успокоить Федора Михайловича и отвлечь его от грустных дум, — вспоминает А. Г. Достоевская, — я упросила Вл. С. Соловьева, посещавшего нас в эти дни нашей скорби, уговорить Федора Михайловича поехать с ним в Оптину пустынь… Посещение Оптиной пустыни было давнишнею мечтою Федора Михайловича…"