Ираклий Андроников - Лермонтов. Исследования и находки

В одной версте от Лесной Нееловки — саратовского имения брата Е. А. Арсеньевой Афанасия Алексеевича Столыпина (где Лермонтов неоднократно бывал), «в западной стороне, в лесу, находятся так называемые „пещерные норы“. Старожилы об этих норах говорят разноречиво: одни рассказывают, что в норах этих во время пугачевского бунта спасался местный помещик, другие говорят, что в норах тех в старинное время находилась шайка разбойников» [284] Ф. В. Казанский. Село Лесная Нееловка Саратовского уезда. — «Саратовские губернские ведомости», 1879, № 273, с. 5. .

В XXI главе своего романа Лермонтов описывает, как Юрий и Ольга вползают в пещеру, где скрывается старый Палицын:

«— Явно, — говорит Юрий, — что в пещере есть жители… кто они таковы?.. если они разбойники, то им нечего с нас взять, если изгнанники, подобно нам — то еще менее причин к боязни» [285] Лермонтов, т. VI, с. 98. .

Лермонтов подчеркнул в рукописи название пещеры — признак того, что он использовал подлинное наименование. Очевидно, какая-нибудь из известных ему пещер называлась «Чертовым логовищем» — может быть, та, что сохранилась вблизи от Тархан, или возле Лесной Нееловки, или, как уже было сказано, возле Нижнего Ломова, где Лермонтов бывал у Максутовых. Сохранились такие же пещеры около Пачелмы Пензенской области: там Лермонтов тоже бывал [286] Г. Нефедов. Пензенский край в творчестве М. Ю. Лермонтова. — «Сталинское знамя», 1939, № 165. . Много было их и в других местах, по которым прошел Пугачев. Недаром описание этих пещер Лермонтов начал словами:

«До сих пор в густых лесах Нижнегородской, Симбирской, Пензенской и Саратовской губернии… любопытный может видеть пещеры, подземные ходы, изрытые нашими предками» [287] Лермонтов, т. VI, с. 75–76. .

Все перечисленные Лермонтовым губернии в 1774 году были охвачены огнем восстания. Прослышав о приближении Пугачева, крестьяне вооружались чем попало и подымались на помещиков. И нет сомнений, что разговор крестьян о Пугачеве Лермонтов описал в своем романе в соответствии с теми преданиями, которые любовно хранились в народе.

«— Чай, много с ним рати военной, — спрашивает один из мужиков, — чай, казаков-то видимо-невидимо… а что, у него серебряный кафтан-то?

— Эко диво серебряный, — отвечает другой, — чай, не только кафтан, да и сапоги-то золотые…» [288] Там же, с. 70. В этом коротком диалоге Лермонтов, безусловно, запечатлел старинные сказы о «крестьянском царе».

Не из книг, а из крестьянских преданий заимствовал Лермонтов и фамилию одного из ближайших сподвижниов Пугачева — Белобородова. Оттого-то он, вероятно, и называется в романе Белбородкой.

Внимательное изучение пензенского восстания могло подсказать Лермонтову и судьбу его главного героя: в пугачевском восстании приняли участие несколько пензенских дворян.

При поражении партии пугачевского полковника Каменского под Баландой среди девяноста семи пленных оказались три помещика: «Шацкого уезда с. Рамзы — отставной корнет Василий Дементьев Васильев, Нижне-Ломовского уезда — отставной подпоручик Николай Никитич Чевкин с женой и Александр Львов Евсюков» [289] С. Тхоржевский. Пугачевщина в помещичьей России. М., 1930, с. 130. .

Рисунки Лермонтова на рукописи «Вадима». Институт Русской литературы (Пушкинский дом) Академии наук СССР. Ленинград.

Интересно, что Чевкин, подобно Вадиму, примкнул к пугачевцам «из ненависти к соседу», помещику Левашову, из желания отомстить «за обиды и притеснения последнего» [290] Там же, с. 132. .

Итак, Лермонтов изобразил в «Вадиме» подлинные исторические события — эпизоды пугачевского восстания в Пензенской губернии. Эту тему подсказала ему русская действительность 20–30-х годов. Бесправное положение крестьян, ужасы крепостного права, чудовищная эксплуатация крестьянского труда, бывшие причиной восстания в XVIII веке, были причиною целого ряда крестьянских восстаний и в 30-х годах. Так же как и во времена Пугачева, помещики секли крестьян розгами и «кошками», пытали раскаленным железом, били батогами, насильничали, били малолетних, били беременных, забивали и засекали до смерти. Лермонтов лично знал извергов крепостников — пензенских помещиков Давыдову, Мосолова [291] А. Xрабровицкий. Дело помещицы Давыдовой. — «Литературное наследство», т. 57, с. 243–247. .