Константин Ушинский: Педагогические идеи К.Д. Ушинского

Почему же Ушинский как бы разделяет знания психологии, физиологии с психологическим состоянием ребенка? А дело в том, что эти вещи действительно разные. Ушинский подходит к ребенку скорее и как педагог, и как глубокий психолог. Его прежде всего интересует личность ребенка во всей своей полнокровной целостности. Педагогические методы и педагогические средства применяются не к отдельным психическим качествам дитяти, а к такому ребенку, «каков он есть и действительности, со всеми его слабостями и во всем величии, со всеми его будничными, мелкими нуждами и со всеми его великими духовными требованиями. Воспитатель должен знать человека в семействе и в обществе, среди народа, среди человечества, и наедине со своей совестью, во всех возрастах, во всех положениях, в радости и горе, в величии и унижении, и в избытке сил и болезни, среди неограниченных надежд и на одре смерти, когда слово человеческого утешения уже бессильно. Он должен знать побудительные причины самых грязных и самых высоких деяний, историю зарождения преступных и великих мыслей, историю развития всякой страсти и всякого характера. Тогда только он будет в состоянии почерпать в самой природе человека средства воспитательного влияния,— а средства эти громадны!»

* * *

Проблема средств и факторов воспитания волновала педагогов на протяжении многих веков. Она актуальна и по сей день.

И все-таки характеризовать точку зрения Ушинского по этому вопросу мы намерены не для того, чтобы отметить, что он в решении кардинальных педагогических проблем приблизился к марксистской концепции становления личности, что он превзошел в своих теоретических посылках других ученых, философов, психологов.

Это уже сделано в истории педагогики.

Постараемся избежать и преувеличений такого рода, что Ушинский проложил, говоря словами Писарева, новую дорогу человеческой мысли, «сделал такие открытия, от которых перевернулось вверх дном миросозерцание» многих поколений педагогов, а вслед за этим и многое изменилось в общественной жизни страны, народа, хотя такая оценка Ушинского была бы в какой-то мере и справедливой.

Обратим внимание читателя лишь на то, в какой мере актуально учение Ушинского для нас, насколько его теория современна, насколько разработанная им система средств и факторов воспитания не устарела в наши дни.

Итак, средства воспитания и развития, по Ушинскому, выводятся из самой природы ребенка, его деятельностной сущности, из той реальной окружающей среды, которая дает пищу для его ума, обогащает мир чувств, влияет на его становление.

Два основных фактора определяют воспитательные средства — свободная инициативная деятельность ребенка и среда.

Вот почему лейтмотивом всего учения Ушинского можно считать слова, написанные в его основном труде «Человек как предмет воспитания»? «...всякая человеческая душа требует Деятельности и, смотря по роду этой деятельности, которую дает ей воспитатель и окружающая среда и которую она сама для себя отыщет,— такое направление примет и ее развитие. От недостаточной оценки этой основной психологической истины происходят главные ошибки и еще чаще упущения и в педагогической теории и в педагогической практике». И воспитывает ребенка та деятельность, которая доставляет ему радость, которая оказывает положительное нравственное влияние на него, которая гармонично развивает умственные и физические способности.

И система средств, и все воспитательные воздействия, и организация всей воспитывающей среды должны быть так построены, чтобы побуждали ребенка к самовоспитанию, к самостоятельному стремлению трудиться, совершенствоваться.

Как истинный педагог-демократ и величайший гуманист своего времени, Ушинский рассматривал воспитывающую деятельность в неразрывной связи со свободой, самостоятельностью и инициативой ребенка. «Стремление к деятельности и стремление к свободе так тесно связаны,— писал он,— что одно без другого существовать не может. Деятельность должна быть моя, увлекать меня, выходить из души моей, следовательно, должна быть свободна. Свобода же затем только мне и нужна, чтобы делать мое дело. Отымите у человека свободу, и вы отнимете у него его истинную душевную деятельность».

Призывая родителей и педагогов воспитывать у ребенка стремление к деятельности в такой же мере, как и стремление к свободе, Ушинский с необычайной тонкостью раскрывает диалектику свободы и необходимости. Свобода вовсе не означает того, что взрослые должны убрать все преграды на жизненном пути ребенка. «Свобода воспитывается не отсутствием стеснений, но, напротив, преодолением их, опытами сладости свободы, которая чувствуется почти только в минуту удаления стеснения,— то ясно, что чем более сделает дитя таких опытов, тем более окрепнет и разовьется в нем стремление к свободе; чем более стеснений оно опрокинет, тем более полюбит свободу».