Виталий Войтов - Океанские дороги человечества

В первом томе «Всеобщей истории искусств» (М.: Искусство, 1956. Т. I. С. 51–52) говорится: «Лучше других сохранился много раз перестраивавшийся зиккурат в Уре, воздвигнутый в XXII–XXI веках до нашей эры. Он состоял из трех массивных башен, сооруженных одна над другой образующих широкие, возможно озелененные, террасы, соединявшиеся лестницами. Нижняя часть имела прямоугольное основание 65 на 43 м, стены доходили до 13 м высоты. Общая высота сооружения достигала в свое время 21 м».

Влияние шумерской цивилизации огромно. Во всяком случае, зиккураты, так характерные для этой цивилизации, находят далеко от Двуречья. Например, четырехступенчатая башня типа вавилонских зиккуратов из сырцового кирпича, возраст которой оценивается в четыре тысячи лет, обнаружена в ста тридцати километрах юго-восточнее Ашгабада близ городка Каахка. Руины зиккурата найдены также в Омане, а по непроверенным данным — даже на острове Сокотра.

Итак, зиккураты находили и в глубине азиатского материка, и вблизи океана. Нас, конечно же, интересует прежде всего шумерское мореплавание. Среди предметов материальной культуры шумерской цивилизации обнаружены цилиндрические торговые печати, а также множество прямоугольных печатей с изображением животных, никогда не обитавших в Двуречье, а типичных, например, для Индии: слона или гевиала — остромордого крокодила. В расшифрованных шумерских текстах определенно говорится о морской торговле со страной Мелухха (так у шумеров вероятно называлась древняя Индия). В текстах встречаются и фразы о судах, доставляющих из Мелуххи в Шумер рис, хлопок, лес, бусы из сердолика.

Кроме того, шумерские торговые печати находят на полустрове Индостан, а также на территории древнего Египта. По-видимому, культурное влияние городов-государств Двуречья распространилось и на Египетское государство. Во всяком случае, на стенках высохших русел рек в Нубийской пустыне обнаружены изображения шумерских серповидных ладей. Около местечка Габель-эль-Арака найден нож из клыка бегемота, на котором искусный египетский резчик изобразил морской бой шумерских и египетских ладей [10].

Но вернемся к «Тигрису». «Самые первые дни плавания по Шатт-эль-Арабу, — писал Тур Хейердал, — дни освоения нрава камышовой ладьи и постижения азов судовождения».

В первые же дни плавания в заливе «Тигрис» столкнулся со многими трудностями, в частности, с «навигационными опасностями», которых, конечно же, не было в шумерскую эпоху: множество огромных судов и искусственных сооружений — нефтяных вышек, эстакад. Путь «Тигриса» между вышками напоминал извилистый путь слаломиста. В то же время столкновение с судном в ночное время грозило катастрофой: ведь «Тигрис» не был оборудован радарным отражателем и мог легко оказаться под килем корабля. Моряки называют гибель парусного суденышка и экипажа после столкновения со встречным кораблем ночью или в густом тумане весьма выразительно — «молчаливая смерть» [10].

Чтобы избежать столкновения, приходилось маневрировать. К счастью, секрет древних мореходов по управлению камышовой ладьей был разгадан уже в первые дни плавания. В Персидском заливе экспедицию «Тигриса» поджидал и другой неприятный сюрприз.

Вместо северо-западного ветра «шамала» задул из иранских пустынь ветер «наши», постепенно сносивший ладью к противоположному аравийскому берегу. До последнего было достаточно далеко, и можно было ожидать, что ветровая обстановка еще изменится, однако неумолимо надвигался окруженный мелями и рифами остров Файлак. Пытались задержать дрейф постановкой обычных якорей, а затем и плавучего якоря — большого парусинового мешка. Но было уже так мелко, что мешок ложился на дно, зарываясь в песок.

Наступила ночь. Ветер крепчал, вспенивая черную воду, яростно трепал ладью, волны перехлестывали через борта. Хейердал приказал посылать прожектором сигналы бедствия в сторону берега, надеясь, что сигналы будут замечены в прибрежных селениях или на находящихся поблизости торговых судах и танкерах. На призыв о помощи откликнулось только советское торговое судно «Славск», которое, несмотря на все уменьшающуюся глубину, направилось в сторону «Тигриса», но вынуждено было остановиться, чтобы не сесть на мель.

Спущенный с борта «Славска» мотобот подошел вплотную к камышовой ладье. Подали конец, пытаясь буксировать «Тигрис», но слабосильный мотобот не справился с дрейфом. «Тигрис» был отброшен еще ближе к пенящимся рифам.