Эмил Станев - По программе ПОЛИМОДЕ в Бермудском треугольнике

1977–1978 годы войдут в историю океанографии как годы советско — американского сотрудничества. Возможно, они будут известны как годы проведения крупнейшего океанографического эксперимента, а может быть, их назовут годами эпохальных открытий. Я говорю возможно, ибо для обработки и объяснения данных, непрерывно поступавших в течение двух лет, при нынешних научно — технических возможностях понадобится приблизительно столько же времени. После окончания работ по программе ПОЛИМОДЕ прошло всего несколько месяцев, и сейчас трудно оценить его значение. Одно несомненно: он займет особое место среди наиболее значительных океанографических исследований, таких как эксперимент, осуществленный на британском корвете «Челлинджер» в 1872–1876 гг.; эксперименты по программе Международного геофизического года 1957–1958 и 1959–1962 гг.; «Полигон—70»; МОДЕ (Срединно — океанический динамический эксперимент) — 1973 г.; ПИГАП (Программа исследования глобальных атмосферных процессов) — 1974 и 1979 гг. и др. Интересно отметить, что обработка данных, полученных первой крупной экспедицией Челлинджера, продолжалась около двадцати лет, причем их объем был в тысячи раз меньше, нежели объем данных, по лученных советскими и американскими учеными во время работы по программе ПОЛИМОДЕ.

И все‑таки, значение таких научных атак, как эксперимент ПОЛИМОДЕ, может быть оценено уже сегодня. Это объясняется актуальностью его задач и серьезным научным планированием. Разумеется, было бы неразумно ожидать, что после обработки полученных данных все вопросы, стоящие перед океанографией, будут решены, но можно смело утверждать, что в ближайшие годы развитие этой науки будет осуществляться на качественно новой основе. Множество существующих теорий получит практическое подтверждение, другие будут пересмотрены или вообще отвергнуты. И самое важное — появятся новые объяснения интереснейших явлений, протекающих в труднодоступных глубинах океана.

Мировой океан — единое целое, и его изучение — долг всего человечества. Показателен тот факт, что Чехословакия, которая, к примеру, не является морской державой, тоже проводит морские исследования. Ныне все страны — большие и малые — должны внести свой посильный вклад в изучение океана, дабы получить законное право участвовать в распределении его неисчерпаемых богатств. Именно это и определяет расширение сотрудничества ученых разных стран в деле мирного исследования и использования Мирового океана.

Наша страна участвует в решении проблемы исследования моря вместе с учеными СССР, ГДР, Польши и Румынии, которые осуществляют совместные разработки в соответствии с программами, специально утвержденными по линии СЭВ. Для таких маленьких стран, как наша, это имеет не только сугубо практическое, но и большое политическое значение. Интеграция болгарской науки с советской способствует ее быстрому развитию до мирового уровня. Здесь необходимо отметить, что осуществление современных океанологических экспериментов порой не под силу даже многим хорошо развитым в экономическом и научном отношении странам. В этом плане наши ученые при использовании материальной базы советских научных институтов и научного флота имеют возможность плодотворно трудиться на переднем крае океанографической науки.

Для Болгарии, которая в настоящее время не располагает современным научно — исследовательским флотом, подобные контакты чрезвычайно полезны. На научных судах СССР нашим специалистам предоставляются отличные условия для работы. Они получают возможность работать с самыми современными измерительными приборами, которыми наша страна в данный момент не располагает, а также с экспериментальным материалом, который невозможно получить собственными силами. Дальнейшая обработка этого материала ведется с помощью наших ученых и нашей электронно — вычислительной техники, что служит еще одним доказательством возросших научных возможностей Болгарии, высоко оцениваемых советскими и другими зарубежными учеными.

В 1977 году Институт океанологии Академии наук СССР пригласил меня принять участие в осуществлении программы ПОЛИМОДЕ во время 27–го рейса научно — исследовательского судна «Академик Курчатов». Кроме СССР и США, в этом эксперименте участвовали также Франция, Англия, ФРГ и Канада. Таким образом я оказался единственным представителем остальных социалистических стран, что было для меня большой честью.