Борис Штерн - Прорыв за край мира

46.1. Гряда на поверхности Европы, ставшая предметом спора Дежурного и Бригадира. Снимок сделан космической станцией NASA «Галилео» (photojournal.jpl.nasa.gov). Размер поля снимка 14 × 12 км. Высота гряды 350 м

— Ну как ты не слышишь?! Она разделена на две одинаковые параллельные гряды, посередине желоб — так и идут они ровнехонько, насколько хватает эха!

— Ну не знаю, может, мне жмор дрынем слух отшиб, но нет, по-моему, там никакого желоба посередине. Тебе мерещится.

— Постучи по затылку, потряси головой в следующий раз…

И так далее. Этот спор происходил едва ли не после каждого подрыва.

Буксир отправился за пределы Купола с полным тралом. Дежурный подумал: «Как, по сути, просто всё это делается. Говорят, величайший проект цивилизации. Внизу нас считают чуть ли не героями. А тут одна рутина. Сделал то, сделал се, сделал третье — как ракушки лузгать, а если что забыл, напомнит автоматика. Кругом защита от дурака, и не зря — от такой работы впору действительно стать круглым идиотом…»

Теперь действительно всё шло как по маслу. Дежурный подзабыл, как он сам учился управлять аппаратом, как переживал нервные срывы от тесноты капсулы, как однажды так запутал аппарат в силовом кабеле, что пока его распутывали, едва не кончилось жизнеобеспечение. Трудно было представить, что не так давно ни одна душа не имела представления о том, как работать в среде, где любого ждет гарантированная смерть сразу от двух причин: низкого давления и мгновенного замораживания. Уже не вспоминалась война двух школ разработчиков — автономщиков и пилотажников. Первые хотели создать полностью автоматический гигантский буровой механизм (нет проблем с жизнеобеспечением проходчиков), вторые — легкие пилотируемые аппараты с разнообразными манипуляторами, управляемыми из капсулы, где поддерживаются комфортная температура и давление. Как видно из вышесказанного, победили вторые, хотя первый вариант поначалу казался проще. Проект автоматического бура споткнулся о проблему температурного контроля всех движущихся частей, чреватую безнадежным вмораживанием гигантского механизма в лёд. К счастью, вмерзли лишь уменьшенные прототипы в пробных скважинах. Зато три — один за другим. Так что было всё — и драмы, и героизм, и тяжелые ошибки, и жертвы были. Поначалу казалось, что отладить процесс проходки скважин, так, чтобы не было регулярных аварий и переделок, не удастся никогда. Но два глаза боятся, а восемь рук делают, и теперь все идёт как по маслу за исключением мелких дрязг и неурядиц.

Снова показалось зарево отвала. Дежурный пытался представить гряду на внешней поверхности — то ли простую (по его впечатлению), то ли двойную (на чем настаивал Бригадир). Он ведь ее увидит своими глазами, когда придет тот самый момент — не слухом, а глазами. Как это — увидеть глазами такую огромную гряду? Так же четко, как он видит свою руку, но размерами во много свистов, что в родном Мире не только не увидишь, но и не отсви-стишь! Как это представить? А если бы вдруг Мир внезапно стал таким же прозрачным, как внешнее пространство? По крайней мере, если верить ученым, которые утверждают, что внешнее пространство абсолютно прозрачно для зрения. Что он увидит, если Мир полностью просветлеет для глаз и заполнится светом? Сразу все горы, города, ледяное небо! Это будет красиво или устрашающе? А если увидеть это сверху, отсюда! Ландшафт с крохотными городами далеко внизу, как на карте, закругляющийся и исчезающий за выпуклостью мира. И серо-голубое волнистое небо, тоже закругляющееся и уходящее за выпуклость… Он вдруг понял, что мог бы внезапно умереть -толи от страха, то ли от восторга, если бы действительно случилось такое.

Дежурный осознал, что мысли завели его слишком далеко, и лучше вернуться к чему-то попроще и поприятнее, например, к теплым базальтовым полям…

Мы попытались описать, как в ходе вечной инфляции рождаются мириады вселенных. Насколько они разные? Антропный принцип предполагает, что они должны существенно различаться, иначе как среди них появится хоть одна с тонко подобранными физическими константами, благоприятствующими жизни? Где может иметь место случайность, определяющая законы и судьбу вселенной?

Выше шла речь о фазовых переходах в ранней Вселенной, при которых менялась физика — массы частиц и характер их взаимодействия. Не могла ли случайность реализоваться именно здесь, не приводят ли в разных вселенных те же самые фазовые переходы к разной физике? Мы же видим, как лёд на поверхности воды в ведре на легком морозе образует случайный узор!