Паскуале Ферро - Неаполитанская мафия. Рассказ щенка

На каждом углу балкончики с маленькими алтарями (Святого Пия, Святой Мадонны делль Арко), украшенными светильниками и шелковыми цветами, напоминали античные часовенки. Почему этот удивительный, неподражаемый неаполитанский народ позволил такое архитектурное насилие, словно бы забыв о своем богатейшем Каталонском, Анжуйском и Испанском наследии? Каким вы хотите, чтобы стал этот город? Стерильным? Бесплодным? Как женщина без матки или яичников? Как вы себе позволяете такое издевательство над прекрасной Партенопой? [3] Партенопа, также Парфенопа — одна из сирен; на месте, где было выброшено тело Партенопы, основали город Парфенопея (древнее название Неаполя). Над этим Неаполем, родиной Сирены, объединяющим в себе два начала — мужское и женское. А если вдруг этот город возмутится, восстанет? Святой Януарий, покровитель Неаполя, призовет своих учеников и сторонников и одним лишь взмахом руки поднимет их на борьбу. Найдется ли у вас достаточно мужества, чтобы оказать сопротивление? Повинитесь за ваше бессмысленное существование, очистите свою совесть.

Погруженная в свои болезненные размышления, я не сразу поняла, что мы остановились перед внушительными воротами в стиле барокко, украшенными десятком камер, похожих на маленькие «плевочки». Под свинцовым небом открылись ворота, и мы двинулись вдоль аллеи из деревьев, окруженной фонтанами, ухоженными садами, статуями гномов, греко-римскими статуями и даже скульптурой Виктора Эммануила на коне.

В конце аллеи вырисовывалась вилла 18 века, гордая тем, что была безвкусно отреставрирована, изуродована, лишена магического блеска сеттеченто. Постмодернистский бассейн, в американском стиле, был самым вульгарным объектом — нагромождение стеклопластика, пластмассы и стали, источающее такой сильный запах хлорки, что он перекрывал ароматы гардений, роз и камфарного дерева. Какая нелепость!

Мы шли сквозь поредевший виноградник, заросший папоротником густо и желтыми цветками с жестким стеблем, которые как будто с гор спустились.

Чезаре Павезе

Я продолжала спрашивать себя, как такое возможно, что величественное историческое здание смогло выстоять нетронутым среди декадентских домов из туфа, покрытых плесенью и источающих отвратительные запахи. Крики, сутолока, пронзительные сигналы автомобилей не достигали виллы, все вокруг хранило молчание, останавливалось в безмолвии перед оградой, будто бы невидимая антизвуковая стена блокировала голоса коммивояжеров и мамаш на балконах, в беспокойстве зовущих своих детей.

Внедорожник остановился на площадке, окруженной висячими садами. Девочка аккуратно взяла меня на руки, позвонила в массивный звонок и внутри раздалась песня. Я не могла поверить своим мохнатым ушам — какой кошмар! Мелодия «Фуникули, Фуникула» в качестве музыкального сопровождения всей моей жизни? Огромная дверь распахнулась и полумужчина-полуженщина с выжженными перекисью волосами, в розовом комбинезончике и голубых тапочках приветствовала нас криком:

— Какой хорошенький щеночек, тебе его подарил папа? Как его зовут?

— Паккьяна, [4] Pacchiana — крестьянка, простолюдинка (итал.). — ответила с гордостью Наташа.

— Как? Что? — возмутилась я. — Паккьяна? Что за уродливое имя! Их зовут Вероника, Бабетта, Кэтти — всякие «французские», «американские» имена, — а меня Паккьяна?

Тут я увидела маленькую часовенку, набитую до отказа фотографиями умерших, я направилась к той лампе, что меняла цвет с красного на голубой, а затем на желтый, встала на колени и стала молиться всем святым. Я попросила смилостивиться надо мной, чтобы я не звалась Паккьяной, молилась и рассматривала фотографии детей, подростков, стариков, фотографию Папы, статуэтки святых, но голос Наташи лишь подтвердил горькую очевидность факта:

— Паккьяна! — закричала она, оставив без внимания мои мольбы.

Я выместила всю свою злость в лае, но моя боль не была услышана, и все, что случилось дальше, было еще хуже. С позолоченной лестницы из кованного железа и розового мрамора «Португалия» спустились три орущих мальчишки, окружили девочку и, цепляя ее за одежду, толкая, пытались выхватить меня. Да! Схватить меня, прекрасного щенка, экс Жанну Д'Арк, а в настоящее время Паккьяну.

— Она моя! Отдай ее мне! — канючила, всхлипывая, Наташа.

— Папа, я тоже хочу Жопшира, я тоже хочу Паккьянеллу, — прокричал старший сын.

— Если ты мне не дашь собачку, я пырну тебя ножом! — добавил второй.