Галина Калинина - Что играет мной? Беседы о страстях и борьбе с ними в современном мире

Если же разобраться в причинах истерии, то получится, что корень ее в тщеславии. Обуреваемый упомянутой страстью человек стремится привлечь внимание окружающих к собственной персоне и крайне огорчается, если должного внимания не получает.

Еще одна выразительная иллюстрация наших рассуждений – депрессивный психоз.

Плохие настроения бывают у каждого человека. Но одни пытаются преодолевать хандру и тоску, а другие с наслаждением предаются ей. Как мы уже говорили, любая страсть, находя пищу, растет и увеличивается. Человек, подверженный депрессиям, подтвердит, что с плохим настроением в начальной его стадии бороться значительно легче, чем с затянувшейся хандрой. Чем дольше длится плохое настроение, тем продолжительнее и сложнее становится выход из него. (Мы вполне сознательно не различаем бытовое и научное употребление слова «депрессия», поскольку наши плохие настроения, ощущение подавленности, если им потакать, нередко приобретают форму невроза.) В запущенном состоянии депрессия переходит в депрессивный психоз – тяжелое психическое заболевание.

Депрессия – довольно распространенная форма проявления страсти уныния, под действием которой человек впадает в состояние сильной подавленности. Стереотипные представления о том, что человек не любит плохих настроений, крайне ошибочны. Погрузившись в состояние депрессии, человек получает какое-то странное удовольствие от своей тоски. Нередко он ощущает даже свое превосходство над людьми жизнерадостными и веселыми.

Одна молодая женщина сравнивала приход депрессивного состояния с погружением в черную бездонную яму. Смотришь вниз, в черную бездну – страшно, голова кружится, а в то же время глаз оторвать не можешь, и какая-то непреодолимая сила тянет туда, вниз. А сладкий голос нашептывает в ухо: «Иди туда – там покой».

Конечно, сладкий голос принадлежит лукавому! И чем ниже ты опускаешься в яму, тем сложнее бывает из нее выбраться. Кроме того, человек, побывавший однажды на краю черного омута, то и дело возвращается к нему, чтобы еще разок заглянуть в страшную дыру, и каждый раз тьма притягивает его взгляд, а сладкий голос поет свои песни. Лукавый ведь ненавидит человека и по ненависти непременно пытается толкнуть к погибели.

Д. А. Авдеев в книге «Из дневника православного психиатра» определяет депрессию следующим образом: «Депрессия – это своего рода сигнал души о неблагополучии, бедственном ее положении. Это не плач о грехах. Это грехи вопиют, нераскаянность мучит душу».

Н. Д. Гурьев тоже пишет о душевных болезнях как о следствии действия страстей и потакания им человека. Он приводит перечень психических заболеваний с указанием их предположительных причин. Так, основанием шизофрении Гурьев считает мечтательность, самоуверенность, своеволие. Эпилепсия, по его наблюдениям, становится результатом жестокости, самонадеянности, нетерпения, упрямства.

Отдельно нужно сказать несколько слов о детских болезнях. В Священном Писании говорится, что дети страдают за грехи родителей. Но слова эти не означают, что родители согрешили, а детей за них наказывают. Кстати, представление о том, что мы вынуждены «отдуваться» за других, в частности за Адама и Еву, смущает многие умы, точно так же, как и «несправедливость» Господа, наказывающего человека за чужую вину. Странная реакция: мы ведь не упрекаем родителей, а тем более далеких предков в том, что получили от них по наследству какое-нибудь заболевание или несимпатичную нам черту характера, хотя слабое сердце или больная печень, а также наследственная, да еще и воспитанная жадность причиняют немало неудобств. Так нет, подобное положение вещей мы считаем вполне нормальным. А вот тот факт, что Адам и Ева поддались однажды искушению (мы-то подобным искушениям поддаемся по десять раз на дню), почему-то крайне возмущает наше сознание. Пожалуй, ощущение несправедливости вызвано неправильным пониманием слов о наказании. Родители передают детям не только физические и психические болезни, но и свои страсти, болезни души. В этом-то, по сути, и заключается наказание за родительские грехи. И вовсе не Господь наказывает ребенка за провинность родителя, а родитель своим греховным поведением портит жизнь ребенку. Искупление же может выразиться только в преодолении страстей, не только благоприобретенных, но и полученных по наследству.

Вот как объясняет это Н. Д. Гурьев: «Дети страдают не за то, а вследствие того, что их родители повредили душу и тело грехом, и это поврежденное состояние родителей сказалось на формировании детей. Иллюстрацией этого может служить то, что происходит с детьми алкоголиков: не по воле врача дети становятся инвалидами, и не за то, а вследствие того, что родители не соблюдали советов врачей».