Е. Кононенко - Анатолийская мечеть XI–XV вв. Очерки истории архитектуры

Ибн Джубайр. Путешествие. М., 1984. С. 186. Литература по мечети Омейядов огромна. Достаточно отослать читателя к наиболее доступному источнику: Стародуб. Сокровища… С. 111–134. Более полная информация: Flood F. B. The Great Mosque of Damascus: Studies on the Meanings of an Umayyad Visual Culture. Leiden-Boston-Koln, 2000, там же библ.

Шукуров. Сила памяти и феноменология восприятия… С. 106.

См., например: Шукуров. Образ Храма. С. 246–264; Стародуб. Сокровища… С. 81 сл.; Grafman R., Rosen-Ayalon M. The Two Great Syrian Umayyad Mosques: Jerussalemand Damascus // Muqarnas. 1999. Vol. XVI.

Бухари. Сахих. 1189. Существует хадис от Абу Зарра, согласно которому молитва в Масджид аль-Акса приравнивается к 250 молитвам, совершенным в любой другой мечети, кроме Масджид аль-Харам в Мекке и мечети Пророка в Медине (аль-Хаким, 4/509).

Говоря о воспроизведении плановой структуры мечети аль-Акса в других памятниках, в частности – в Кайруане, Ш. Шукуров отмечает: «Видовое отличие может с легкостью оказаться родовым началом для его последующего воспроизведения» (Шукуров. Образ Храма. С. 272). Это же относится и к мечети Омейядов в Дамаске, лежащей в основе целой цепочки воспроизведений. Возникает впечатление, что два знаковых памятника первого века ислама были положены в начало различных – в первую очередь географически, но наверняка и теологически обоснованных, – линий развития мечети: базиликальная планировка с параллельными стене киблы нефами мечети Дамаска повторялась на севере и востоке, в памятниках Сирии и Восточной Анатолии, а Т-образный план иерусалимской святыни стимулировал архитекторов Магриба.

См. подробнее: Шукуров. Образ Храма. С. 263.

Политический аспект архитектурных прокламаций вряд ли не учитывался, и здесь достаточно вспомнить активную антишиитскую деятельность визиря Низама аль-Мулька, апологета сильной централизованной власти, направленную равно против Фатимидов и персидских исмаилитов и стоившую ему жизни.

См.: Лэн-Пуль. Мусульманские династии. С. 110, 113.

См., например: Allen Т. Great Mosque of Aleppo // Ayyubid Architecture. Occidental, CA, 2003; Tabbaa Y. Survivals and Archaisms in the Architecture of Northern Syria // Muqarnas. 1993. Vol. X.

Анатолия и открывавшиеся здесь возможности привлекали не только исполнителей заказов Великих Сельджуков. В 1080–90-х гг. именно сюда потянулись жители Палестины и Сирии, ставших зоной экспансии Фатимидов, и вряд ли только тюркские гази, подобные Артукидам, – потомкам сельджукского наместника Иерусалима Артука, после отступления из Палестины укрепившимся в Юго-Восточной Анатолии, конкурировавшим с диярбакырскими Иналоглу, основавшим династии в Мардине и Хасанкейфе. См.: Али-заде. Хроники… С. 389.

О пропорциях омейядских мечетей см.: Creswell К. А. С. Early Muslim Architecture. N. Y., 1979. vol. 1, pt. I. Сравнение пропорций и размеров памятников эпохи Омейядов см., в частности: Cytryn-Silverman К. The Umayyad Mosque Of Tiberias // Muqarnas. 2009. Vol. XXVI. P. 37–61.

Стародуб. Сокровища… С. 118.

Creswell К. А. С. Mardin and Diyarbekr // Muqarnas. 1998. Vol. XV. P. 8.

Creswell Op. cit. P. 7–8.

Династия была основана Мехмед-беем Дилмачоглу, ветераном битвы при Манцикерте, получившим Битлис в вассальное владение, и в течение XII в. владетели Битлиса лавировали между интересами более сильных тюркских и курдских династий, – Сельджуками Рума, Шах-Арменидами, Артукидами, Сельджуками Ирака, Зенгидами.

Aslanapa. Op. cit. S. 5–7. Отмечу, что в недавнем трехтомном издании об архитектурном наследии Великих Сельджуков в разделе «Турция» места этому памятнику (вероятно, из-за его перестройки) не нашлось, в отличие от мечетей Диярбакыра и Сиирта, а также перестроенных памятников Ани; см.: Heritage of The Great Seljuks. Architecture. V. 3. Istambul, 2013.

Aslanapa. Op. cit. S. 4–5. Подробнее см.: Кононенко. «Большая мечеть» Сиирта и анатолийская архитектура Великих Сельджуков // Иран-наме. 2016. № 3–4.