Алексей Нестерук - Смысл вселенной. О скрытой богословской преданности в современном космологическом нарративе

Несмотря на очевидную ограниченность методов физики, применимых к изучению вселенной как целого, а также самой космологией демонстрирующей хрупкость существования человека в общем-то безжизненной вселенной, космологи иногда выступают как «пророки и священники вселенной», проповедуя о ней в «научно-сакральных» терминах, как если бы они знали или смогли бы знать о ней все. Однако, анализ многих положений космологии показывает, что подобный оптимизм и самоуверенность в провозглашении конечных истин о вселенной являются философски наивными и односторонними, не только не учитывающими ограниченные возможности логического познания, но и пренебрегающими и принижающими другие модальности сопричастия вселенной и Богу.

Современной науке присущ новый виток радикальной математизации природы. Это в особенности касается фундаментальных разделов физики, где теория толкует о сущностях, не доступных наблюдению в прямых экспериментах. Здесь происходит онтологическое смещение представлений: ненаблюдаемые сущности объявляются более фундаментальными, как ответственные на глубинном уровне за случайную видимость природы. Математизация природы исходит из абстракции неперсонального и анонимного разума, существующего вне конкретики ипостасных существ, а наличие личностей во вселенной не может получить своего объяснения и истолкования в математизированной картине мира. Будучи движимой порывами либо абстрактного, либо утилитарно-прикладного характера, наука забывает о человеке как о конечном основании ее собственной сущности и, тем самым, своей вторичности по отношению к реальности самого человеческого. Можно обобщить, сказав, что «кризис» современного научного естествознания и есть забвение личности, неспособность не только пролить свет на тайну человеческого сознания, но и исключение проблематики личности из научного дискурса вообще. По сути, научное мировоззрение выводит личность за пределы того, что научно реально. Личность присутствует в научном процессе как его носитель, но не как то, что этим научным процессом может быть описано. Наука творится во имя интереса сообщества личностей, но в конечном итоге сама личность оказывается за пределами ее описания. С присущим феноменологии пафосом можно утверждать, что в научных теориях «личность присутствует в отсутствии». Нереальность личности в научном дискурсе приводит к тому, что ее интересами и многообразными свойствами общения с миром можно пренебречь. Личности есть и они нужны для анонимных целей науки, но их нет как носителей других, ненаучных истин, их нет как индивидуальных жизней и эмоциональных переживаний. Науке как социальному процессу нужны субъекты исследования, то есть работники науки, но личности как неповторимые центры бытия ей неинтересны и не нужны 33. Впрочем, современному обществу личности тоже не нужны, ибо гораздо проще править массами, приспособленными под стандарты материалистического мышления и стереотипы поведения, основанные на потреблении результатов научно-технического прогресса.

Спецификой современного научного атеизма как раз и является такое использование результатов науки и техники, которое игнорирует личность. Призыв к наслаждению благами этого мира со ссылкой на то, что Бога нет, есть призыв к тому, чтобы игнорировать и подавлять в человеке порывы к духовному и трансцендентному, делающими человеческую личность отличной от других форм органической жизни. Смысл этого дара человек призван раскрывать в вере в свое существование, в надежде на то, что смысл этого существования может быть раскрыт и в любви к миру и Богу, даром которого эта конкретная личность жива. Забвение личности богословски трактуется как посягательство на абсолютный приоритет человеческого мира и тех структурных связей в человеческих сообществах, которые сформировали дух Христианской цивилизации и единство ее исторического пути в ощущении присутствия Божественного. Забвение личности есть посягательство на экзистенциальную значимость ее истории как глубоко укорененной в нераздельном единстве Божественного и человеческого. Истории, запечатленной в архитектурном облике, шедеврах искусства и литературы, в самом европейском способе мышления и ценностях. Забвение личности есть атака на все традиционные формы общества и жизни, которые по логике материально-технического развития должны исчезнуть или стать ненаблюдаемыми. Научный атеизм как секуляризированная форма мысли навязывает свое восприятие всех областей человеческой жизни, включая гуманитарные и социальные науки, искусство и сферы религиозных верований. Под предлогом антифидеизма, подкрепленного идеологией сокрушающего авторитеты постмодерна, научная деятельность, широко понимаемая как «свободное» творчество, вынуждена адаптироваться к нормам социальной толерантности, навязанной радикальным политизированным секуляризмом.