Александр Храмов - Обезьяна и Адам. Может ли христианин быть эволюционистом?

Но описываемый святыми отцами мир, сотворенный Богом за шесть дней – такой совершенный, гармоничный и целесообразный, – не очень-то похож на мир эволюции, полный хаоса и боли. Да и сложно поверить, что вердикт, произнесенный Богом в конце шестого дня творения – «и увидел Бог все, что Он создал, и вот, хорошо весьма» (Быт. 1: 31), – относится ко всем этим стихийным бедствиям, эпидемиям, летальным мутациям, которые составляют темную сторону эволюционного процесса. «В природе всемогущий Бог предстает нам, фигурально выражаясь, в качестве Того, Кто разгневан на нас» [1] Цит. по: Vilbig R . John Henry Newman's View of the “Darwin Theory” // Newman Studies Journal. 2011. Vol. 8. P. 52–61. , – отмечал кардинал Джон Ньюмен. Библия же рассказывает нам о Боге, который «произвел твари из небытия в бытие… чтобы они, причащаясь Его блаженства, наслаждались, Сам же Он веселился о делах Своих, видя их веселящимися» [2] Максим Исповедник, св . Четыре сотни глав о любви // Добротолюбие. М.: АСТ, 2001. С. 307. (св. Максим Исповедник).

Как соотносятся эти две разные перспективы? Как примирить представление о любящем Боге-Творце с тем, что говорит современная наука об эволюционном происхождении человека и прочих живых существ в результате многовековой беспощадной борьбы за существование? Как непротиворечивым образом совместить два набора утверждений, лежащих в основе христианского и естественно-научного мировоззрения? Я не поднимаю вопроса об истинности первого или второго из них. Читатель не найдет здесь разбора аргументов ни «научных креационистов», пытающихся поставить под сомнение факт эволюции, ни «научных атеистов», критикующих христианство с позиций эволюционного натурализма.

Поиск компромисса между светским знанием и религиозной истиной всегда занимал важное место в христианской традиции. В IV–V веках, когда христианство из гонимой секты превратилось в государственную религию, отцы Церкви не отвергли достижения античного естествознания, а сделали их частью своего культурного багажа. Проповеди св. Василия Великого, легшие в основу «Шестоднева», напоминали научно-популярные лекции, настолько они были переполнены выдержками из Аристотеля, Плиния Старшего и других тогдашних научных авторитетов. В Библии нет ни слова о четырех стихиях или о вращении небесных сфер, однако отцы Церкви не побоялись осмыслить все эти античные учения с христианской точки зрения.

«Нередко бывает, что и не христианин немало знает о земле, небе и остальных элементах видимого мира, о движении и обращении, о величине и удаленности звезд, о затмениях солнца и луны, о круговращении годов и времен, о природе животных, растений, камней и тому подобном, притом знает так, что может защитить эти знания и очевиднейшими доводами, и жизненным опытом. Между тем бывает крайне стыдно, опасно и даже гибельно, когда какой-нибудь неверный едва удерживается от смеха, слыша, как христианин, говоря о подобных предметах якобы на основании христианских писаний, несет такой вздор, что, как говорится, попадает пальцем в небо. И не то плохо, что осмеивается заблуждающийся, а то, что в глазах людей, о спасении души которых мы неустанно заботимся, наши писатели выглядят столь же невежественными и потому ими презираются» [3] Августин . О Книге Бытия [буквально] // Творения. Т. II. СПб.: Алетейя, 2000. С. 335–336. .

Эти слова блаженного Августина приходят на ум, когда сталкиваешься с современными креационистами, утверждающими, что возраст Земли составляет шесть тысяч лет, все виды животных и растений появились за два-три астрономических дня, а вся масса осадочных толщ возникла в ходе Всемирного потопа. Воинствующий креационизм – это феномен недавнего времени. Он зародился в США в 1920-е среди сектантов-адвентистов и расцвел в 1960-е годы в кругах баптистов и других протестантских фундаменталистов, которые руководствуются принципом «только Писание» (sola scriptura), отбрасывая и научное знание, и церковную традицию. Но такая враждебность к науке не прижилась ни в православном, ни в католическом богословии. Традиционное христианство последовало примеру отцов Церкви и предпочло так или иначе интегрировать достижения современной науки в христианскую картину мира.

Самым популярным вариантом примирения науки и веры среди западных богословов и ученых стал так называемый теистический эволюционизм. Генетик Добржанский, будучи глубоко религиозным человеком, сформулировал этот компромисс так: «творение осуществляется в этом мире с помощью эволюции» [4] Dobzhansky T . Nothing in Biology Makes Sense Except in the Light of Evolution // The American Biology Teacher. 1973. Vol. 35. P. 125–129. . Бог воспользовался эволюционным процессом для сотворения живых существ и всего материального мира, в котором они живут. Что может быть проще? И все же эта концепция всегда вызывала у меня какое-то внутреннее недоумение. В любой святоотеческой книге так много говорится о грехопадении человека, из-за которого в мир вошла смерть, – но если Бог создал человека путем эволюции, то человек был смертным с первых же дней своей жизни. К тому же в мире, изучаемом наукой, никакого места для рая не предусмотрено. Должны ли мы на этом основании отбросить библейское свидетельство как устаревший миф?