Илья Шифман: Учение. Пятикнижие Моисеево

Важным датирующим фактором является то, что Пятикнижие было и остается до наших дней священным писанием самаритянской общины.

Самаритяне сложились как этническая общность на территории древнего Израильского царства после того, как оно было разрушено ассирийцами в 722 г. до н. э., а его население было уведено в Северную Месопотамию и растворилось там среди местного населения. На освободившиеся земли ассирийские завоеватели переселили жителей ряда областей, находившихся под их властью, в том числе выходцев из Месопотамии, арамеев и арабов (см. II Цар. 17:24; FI. Ios. Ant. 10, 184). Эти переселенцы, смешавшиеся с остатками израильского и ханаанейского населения, восприняли культурно-религиозные традиции Израиля, связанные с Яхве, и активно их поддерживали; впрочем, в религиозной жизни самаритян в конце VIII-VII вв. почитание Яхве как местного бога Палестины уживалось с их традиционными «языческими» культами (см. II Цар. 17:25-41 ). Очевидно, в этот период Пятикнижие — манифест воинствующего монотеизма — не могло быть священным писанием самаритян. Столь же мало вероятно, что Пятикнижие было воспринято самаритянами в послепленный период. Создание в конце VI в. до н. э. иудейской гражданско-храмовой общины с центром в Иерусалиме и восстановление Иерусалимского храма Яхве осуществлялись в ситуации резкой конфронтации с остальным населением Палестины, прежде всего с самаритянами. Вражда иудеев с самаритянами заполняет собой всю вторую половину 1 тысячелетия до н. э. В этот период Пятикнижие использовалось для обоснования отделения общины от всех неиудеев; в такой обстановке трудно ожидать, чтобы Пятикнижие было воспринято самаритянами как священное писание. Единственная реальная возможность, когда самаритяне могли воспринять Пятикнижие, локализуется в допленном периоде; кажется наиболее вероятным, что это событие впрямую связано с религиозной реформой царя Иосии, который, пользуясь ослаблением Ассирийской державы, распространил свою власть и проводившуюся им реформу на Северную Палестину, где жили самаритяне. Соответственно можно предположить, что книгой, которая в 621 г. до н. э. была «найдена» во время ремонта Иерусалимского храма, было Пятикнижие в том виде, как оно дошло до наших дней.

Все изложенное не исключает того, что Пятикнижие является внутренне сложным литературным памятником и что его создатель пользовался многообразными источниками, так или иначе воспроизводившими письменную и устную жреческую и племенную традиции. Впрочем, та и другая в значительной степени, если не полностью, совпадали.

Среди такого рода источников была, несомненно, «Книга войн Яхве», на которую составитель Пятикнижия прямо ссылается (Чис. 21:14-15), говоря, в частности, о войнах израильтян с кенаанитянами. Возможно, источником Пятикнижия была и «Книга Доблестного», содержавшая поэтические произведения, посвященные различным событиям израильской истории (Нав. 10:12-13; Сам. 1:18-27). Есть основания полагать, что поэтические отрывки из Пятикнижия — песнь Ламеха о кровной мести (Быт. 4:23-24), трудовая песня при постройке колодца (Чис. 21:17-18), благословение Иакова (Быт. 49) с поэтической характеристикой племен Израильского племенного союза, песнь о переходе через Тростниковое море (Исх. 15:1-8), благословение Моисея (Втор. 33), песнь Моисея (Втор. 32) — восходят к этому источнику. Анализ преданий о Билеаме (Чис. 22-24) показывает, что составитель Пятикнижия пользовался и книгами «языческих» пророков, вводя последних в апологетических целях в ткань своего повествования.

Важным источником Пятикнижия были исторические повествования — «родословия», складывавшиеся на базе родо-племенных генеалогий и содержавшие историю предков, начиная от сотворения мира и первых людей. Кроме того, в тексте Пятикнижия использованы жреческие космогонические и исторические конструкции.

В целом Пятикнижие аккумулировало в себе многовековую традицию народной словесности, которая, однако, была обработана составителем тенденциозно — с целью утверждения монотеизма Яхве. В связи с этим из повествования были удалены «языческие» мифы, сохранившиеся в намеках или поэтических изложениях за пределами Пятикнижия. Их место занял псевдоисторический миф об обретении Учения.

Религиозно-политическая реформа иудейского царя Иосии (640-609 гг. до н. э.) завершала собой социальное и идейное развитие иудейско-израильского общества в первой половине 1 тысячелетия до н. э. Следует, впрочем, оговориться, что развитие Израильского царства было прервано его разгромом в 722 г. до н. э.; далее на протяжении более чем столетия оно продолжалось в Иудее, но и там оно было прервано разгромом Иудейского царства в 586 г. до н. э. вавилонянами.