Джованни Гуайта - 1700 лет верности. История Армении и ее Церкви

Однако сегодня грабар совершенно не понятен ни западным, ни восточным армянам. Как это ни парадоксально, он может выступить в роли сирийского и греческого, которые в свое время затрудняли распространение христианства в Армении. Следовательно, назрела необходимость постепенного перехода к современному языку. В диаспоре положение еще более сложное, поскольку во многих странах новые поколения армян не знают даже современного армянского языка. Поэтому в некоторых общинах диаспоры изыскиваются возможности совершения богослужения, хотя бы частично, на языке страны проживания.

Разумеется, это создает серьезную дилемму: если Церковь в диаспоре откажется и от современного армянского языка, то сама национальная идентичность армян, живущих вдали от исторической родины, будет поставлена под угрозу исчезновения. С другой стороны, если она не будет использовать хотя бы частично языки тех стран, где они проживают, эти армяне могут потерять связь с родной Церковью.

Итак, одна из проблем, стоящих перед Армянской церковью сейчас, по прошествии 1700 лет после крещения нации, — это проведение такой реформы, которая сделала бы литургию понятной народу. Но при этом не должно быть утеряно ни великое культурное наследие грабара, ни чувство принадлежности армян диаспоры к своему народу. Церковь, которая и сегодня продолжает поддерживать национальное самосознание армянского народа, выполнять роль хранительницы ее духовных традиций, должна глубоко и ответственно подойти к решению этих проблем.

Слово «хранительница» ни в коем случае не следует понимать в «музейном» смысле. Именно это и входило в намерения коммунистов: превратить Церковь в этнографический музей. Но Церковь не имеет права просто «законсервировать» культуру: «хранить» подразумевает не пассивный, но активный подход к объекту хранения. Это значит мужественно и разумно, предприимчиво и великодушно защищать свою веру, национальное самосознание и культуру.

Кроме собственно языкового вопроса, перед Армянской церковью сегодня стоит много других проблем. Современный мир бросает вызов всем Церквам. Какую занять позицию по отношению к повышенной активности сект, быстрой глобализации планеты, индифферентному отношению к религии, нравственному релятивизму, технологическому прогрессу и новым, прежде не существовавшим этическим проблемам, которые возникают с развитием науки и техники?.. Такими вопросами должна задаваться Церковь, и ей нужно — вместе с христианами всего мира — найти на них верные ответы.

В свое время вызов современности мудро и мужественно приняли такие люди, как Месроп Маштоц и католикос Саак, Нерсес Великий, Нерсес Шнорали, Айрик Хримян... Из любви к своим современникам и своей стране они объективно смотрели на проблемы и реальные нужды своего времени и находили адекватные решения. Сегодня — как и тогда, как и всегда — Церкви следует сообразовываться с настоящим, не убегая в славное прошлое, не останавливаясь на идеализированных образах минувших дней.

Великий юбилей, знаменующий 1700 лет верности армян Христу, вместе с Армянской церковью отмечал весь христианский мир. С одной стороны, это дало миру повод выразить свое восхищение и благодарность за мужественное свидетельство армянского народа и за свидетельство тысяч его мучеников. С другой стороны, празднование юбилея стало призывом к Армянской церкви и ее народу смотреть вперед, чтобы вечно новое вино Евангелия вливалось в новые мехи.

Исследователь Армении Ким Бакши пишет: «Царство диких камней — это и есть Армения. Из всех врагов, которые топтали ее, это самый упорный и постоянный... В борьбе с таким воинством извечно складывался характер армянина: из камня он выжимал хлеб, из камня строил дома и храмы».

В Армянской церкви не принято литургическое поклонение иконам, поэтому обычно считается, что она не имеет и богословия образа. В действительности наивысшим символом в армянской духовности является крест, доказательством чему служит тот факт, что крест называют не только словом хач, но и ншан, то есть «знак».

В армянском церковном искусстве нет никакой пышности, никаких излишеств, никакой роскоши. Простота и строгость храмов и сущностная сакральность армянских хачкаров «заставила камни петь» — армяне преобразили своего извечного врага, сделав его предметом культуры и духовности. Таким же образом народ Арарата, насчитывающий не одну тысячу лет, не просто выжил, находясь в постоянном враждебном окружении; не только не потерял своего языка и религии — единственный из всех народов, колонизированных арабами. Он сделал нечто большее: превратил свои трудности в свою силу, создав — именно благодаря непростому совместному существованию с другими народами — совершенно оригинальную христианскую цивилизацию, полностью отличную от тех, которые возникли в Риме и Византии, и не менее интересную.