Григорий Дьяченко - Искра Божия. Сборник рассказов и стихотворений для чтения в христианской семье и школе для девочек

Можно ли сомневаться, что Бог воскресит наше немощное тело и что после воскресения оно будет прекраснейшим? Из костей, лежащих в мрачной могиле, Он может создать существо, навеки сияющее ярче солнца.

Дети, вы все будете изменены. Вы изменитесь от времени, от болезней смертью, которая превратит ваше тело в прах, и Христом, Который придет воскресить вас.

О милые дети, если вы будете любить Спасителя, будете слушать Его, исполняя то, что Он приказывает, и избегая того, что Он воспрещает, если вся жизнь ваша будет посвящена Ему, – вы удостоитесь уподобиться Ему: вы будете святы, блаженны и бессмертны.

На дворе был мороз; шел снег, и становилось темно – это был вечер под Новый год.

В такой холод и в этой темноте по улице шла маленькая девочка с непокрытой головой, босая. Правда, она вышла из дому в туфлях, но пользы от них было мало. Эти туфли прежде носила ее мать, и они были ей очень велики. Девочка потеряла их, когда перебегала улицу, боясь попасть под мчавшиеся экипажи. Одна туфля так и пропала, другую же схватил уличный мальчишка и убежал с ней. И поплелась девочка по улице, ступая своими босыми ножками, покрасневшими и посиневшими от холода. В старом переднике она несла спички и одну пачку их держала в руке. Никто в этот день не купил у нее спичек, ни от кого она не получила ни гроша.

Дрожа от холода и голода, бедная малютка пробиралась по улице дальше. Жалко было глядеть на нее. Снежные хлопья покрывали ее длинные белокурые волосы, падавшие на ее шею красивыми локонами; но о них она совсем не думала.

Во всех окнах светились огоньки; отовсюду несся запах жареного гуся, так как это был канун Нового года. Вот об этом-то девочка и думала.

В углу между двумя домами, из которых один выступал вперед больше другого, девочка уселась отдохнуть и съежилась. Свои озябшие ножки она поджала под себя; от этого ей стало еще холодней, но домой она не смела идти, потому что не продала ни одной спички, не выручила ни одной копейки. Она знала, что отец, наверное, будет на нее сердиться, да и дома было тоже холодно: через крышу дул ветер, хотя самые большие щели были заткнуты соломой и тряпками.

Ее маленькие ручки почти окоченели от холода. Зажги она хоть одну спичку, она могла бы погреться, но она не смела вынуть ее из пачки, чиркнуть по стене и погреть себе пальцы.

Наконец она решилась и вытащила спичку. Тр-р!

Как вспыхнула она! Как загорелась! Девочка держала над ней руку, а спичка горела ярким, теплым, чудесным огнем! Девочке казалось, будто она сидит перед большой железной печкой с блестящими медными ножками. Весело пылает в ней огонек, распространяя вокруг приятную теплоту. Девочка уже хотела протянуть к нему ножки, чтобы погреть их, но спичка догорела, и печка исчезла. В руке у девочки был только конец обгорелой спички.

Девочка чиркнула по стене другой; спичка вспыхнула – в том месте, где упал свет, стена стала прозрачна, как кисея, и девочка могла заглянуть в комнату. Там на столе была разостлана белая скатерть, стояла блестящая фарфоровая посуда, а жареный гусь, начиненный яблоками и черносливом, распространял чудный аромат. Но самое чудесное было то, что гусь вдруг соскочил с блюда и, переваливаясь, с ножом и вилкой в груди направился прямо к ней, к бедной девочке. Вдруг в эту минуту спичка погасла, и малютка опять увидала перед собой грязную, сырую, холодную стену.

Она зажгла еще спичку, и ей показалось, что она сидит под прелестной елкой. Елка эта была еще больше и великолепнее, чем та, которую она когда-то видела через стеклянную дверь у богатого купца. Тысячи свечей горели на зеленых ветках, а раскрашенные картинки, какие выставляются в окнах магазинов, смотрели на нее сверху.

Девочка протянула за ними руки, но в это время спичка погасла. Свечки на елке стали подниматься всё выше и выше и наконец превратились в звезды на небе. Одна из этих звездочек упала и оставила за собой длинную огненную полосу. «В эту минуту кто-нибудь умирает», – подумала девочка. Ее старая бабушка, одна только любившая ее и теперь уже умершая, говорила ей, что, когда скатывается звезда, чья-нибудь душа уносится на небо.

Девочка еще раз чиркнула спичкой, и опять стало светло. При этом свете старая бабушка стояла перед ней, такая светлая, такая кроткая, добрая…

– Бабушка! – воскликнула девочка. – Возьми меня к себе! Я знаю, ты уйдешь, как только погаснет спичка; ты исчезнешь, как теплая печка, как чудесный жареный гусь, как прекрасная большая елка! – И она быстро чиркнула всей пачкой спичек, потому что ей не хотелось расставаться с бабушкой.