Сборник статей - Великий князь Константин Николаевич и Русский Иерусалим - к 150-летию основания

Эта общность интересов должна была стать особенно явной в случае широкой экспансии российского бизнеса на Православном Востоке. Концепция проекта предполагала обращение усилий всех его участников исключительно на российские национальные интересы в Османской империи, «т. е. на практическое и вещественное выражение оных вне отечества» как «единственное доступное для нас средство утвердить наше влияние после произшедшего переворота в положении восточных дел» [6]. К собственным интересам России в регионе относилось: «возвышение нравственного и общественного достоинства наших агентов на Востоке, размножение числа оных, сравнение их средств, со средствами тех, против кого им приходится действовать, нежаление денег там, где тысячами можно приобрести или сохранить сотни тысяч, возможное обеспечение жизни и положения наших соотечественников, живущих и путешествующих на Востоке, принятие под русское покровительство всех, кто того желает, радикальное уничтожение ненужных и вредных формальностей, наконец основание на Востоке русских заведений для русских и собственно для достоинства Русской Церкви и Русского имени, не зависимо от всяких пропагандных попыток и думая пока только о себе, а не о других. <���…> Нам надобно быть более эгоистами, не расточать уверений в наших симпатиях, любить только себя и показывать, что мы о других мало заботимся, зорко наблюдать за всем, никогда не упускать случая пользоваться чужими ошибками, отбросить всякий сентиментализм и мысли о любви к нам и любви к другим, и никогда не довольствоваться тем, что успеем приобрести, а идти всегда далее» [7]. Так из проекта «РОПиТ» выделился самостоятельный проект создания российской инфраструктуры на Ближнем Востоке, и в первую очередь в Палестине. Таким был и политический манифест авторов и руководителей проекта в целом [8].

В деловой переписке тех лет проект создания российской инфраструктуры в Святой Земле называли по разному: то Иерусалимским проектом, то Иерусалимским делом. Палестинский комитет в первое время своего существования также официально назвался Иерусалимским комитетом. Это подчеркивало центральное место Иерусалима на выстроенной умозрительной схеме-карте размещения новых российских учреждений на Ближнем Востоке после Крымской войны. Поэтому и мы сочли возможным ввести в научный оборот термин «Иерусалимский проект» великого князя Константина Николаевича, тем самым связав его с именем человека, который вызвал его к жизни и обеспечил ему необходимую государственную поддержку в первый период его существования. При реализации «Иерусалимского проекта» его создателями был предложен принцип, сочетавший частную коммерческую деятельность РОПиТ с гуманитарной и благотворительной задачей попечения о русских паломниках на Ближнем Востоке. В свою очередь это давало возможность беспрепятственно создавать в странах библейского региона собственный плацдарм проникновения [9], т. е. полномасштабную российскую инфраструктуру по примеру того, что уже делалось на Востоке странами Запада. В итоге, в Святой Земле появился по образному выражению Н.Н. Лисового, «один, может быть, из самых долгосрочных национальных проектов в истории России» [10]известный в современной науке как Русская Палестина.

«Иерусалимский проект» великого князя Константина Николаевича просуществовал с ноября 1856 по 1864 г.: с момента откомандирования Морским министерством на Восток Б.П. Мансурова и до того момента, когда строительство на русском участке близь Яффских ворот Иерусалима официально завершилось.

В очерке А.А. Дмитриевского о державных защитниках и августейших паломниках Святой Земли основание русских подворий в Иерусалиме приписано инициативе императора Александра II, назначившего своего брата Константина исполнителем высочайших предначертаний [11]. Очевидно, что такая «верноподданническая» трактовка исторического материала есть общепринятый риторический прием российских исследователей, работавших в императорской России. Кроме того, чтобы преодолеть сопротивление руководства МИДа и возникавшие повсечасно бюрократические проволочки при реализации «Иерусалимского проекта», сам Константин Николаевич и его сотрудники не раз в документах ссылались на волю и прямое желание государя императора. Высочайшая воля служила и способом защиты и средством давления: смотря по обстоятельствам. Важно то, что исследователь не пишет ничего более этого. О посещении великим князем Константином Николаевичем Иерусалима в 1859 г. Дмитриевский сообщает лишь в связи с кончиной его супруги, великой княгини Александры Иосифовны. В посвященном «первой августейшей паломнице в Святую Землю» очерке, историк упоминает о задачах великого князя в Палестине, занятого «исполнением высочайшего повеления касательно осмотра и приобретения удобных участков земли в Иерусалиме для устройства русских паломнических богоугодных заведений» [12].

Читать дальше