Мирча Элиаде - История веры и религиозных идей. Том 1. От каменного века до элевсинских мистерий

Мы гораздо меньше знаем о Ленеях, приходившихся на середину зимы. У Гераклита можно прочитать, что слово «Ленеи» и глагол "исполнять Ленеи" употреблялись как эквиваленты слова «вакханки» и глагола "играть вакханку". Бог призывался с помощью daidouchos. Согласно толкованию одного из стихов Аристофана, элевсинский жрец, "держа в руке факел, произносит: "Зовите бога!", и присутствующие восклицают: "Сын Семелы, Иакх, [769] В Элевсинских мистериях дух шествий Иакх отождествлялся с Дионисом; см.: W. Otto. Dionysos, p. 10; ср.: Jeanmaire. Dionysos, p. 47. податель богатств!"".

Анфестерии праздновались примерно в феврале-марте, а появившиеся позднее Великие Дионисии — в марте-апреле. Фукидид (II,15,4) рассматривает Анфестерии как самый ранний из известных праздников в честь Диониса, он же и самый важный. В первый день, под названием Пифогия, открывали глиняные кувшины (pithoi — пифосы) с вином из урожая предыдущей осени. Бочонки переносились в святилище Диониса "на Болоте", богу предлагалось возлияние, а затем новое вино опробовалось. Во второй день (называвшийся Choes, "кувшины") проводились состязания на быстроту пития: участники получали полные кувшины вина и по сигналу должны были выпить их наперегонки. Данное соревнование, подобно некоторым состязаниям на сельских Дионисиях (например, askoliasmos, где молодые люди пытаются удержать равновесие на намасленном мехе), проходит по тому же известному сценарию, что и всякого рода поединки и турниры (в спорте, в ораторском искусстве), смысл которых — способствовать обновлению жизни. [770] Это, разумеется, чрезвычайно древний сценарий, распространенный повсеместно; будучи одним из самых важных пережитков доисторических времен, он до сих пор сохраняет особое место во всех типах обществ. Но хмельная эйфория этих празднеств говорит об ожидании иной загробной жизни, чем та, которую сулит людям гомерово мрачное подземное царство.

В день Choes проводилось также шествие, символизировавшее вхождение бога в город. Поскольку считалось, что он является с моря, по городу на четырех колесах от колесницы провозили ладью, в которой восседал Дионис с виноградной лозой в руке, и с ним — два нагих сатира, играющие на флейтах. Многочисленная толпа, возможно, в масках или костюмах, жертвенный бык, шедший первым флейтист и те, кто несли гирлянды, составляли процессию, которая двигалась в Леней, древнее святилище, открытое только в этот день. Там происходили различные церемонии, в которых принимали участие basilinna, «царица», т. е. супруга царя-архонта, и четыре ее приближенные. С этого момента basilinna, наследница древних цариц города, считалась супругой Диониса. Она ехала рядом с ним в повозке, и теперь новая процессия, свадебного типа, направлялась в Буколей (буквально — "бычье стойло"), древнюю резиденцию царей. Аристотель утверждает, что там, в Буколее, и разыгрывался священный брак бога и царицы (Ath. Pol. 3,5). То, что для этого выбирали именно Буколей, говорит о сохранности веры в «бычью» эпифанию Диониса.

Предпринимались попытки трактовать этот союз в символическом смысле, и бога, предположительно, изображал архонт. Но Вальтер Отто не случайно подчеркивает значение свидетельства Аристотеля. [771] Речь идет о совершенно ином союзе, чем, например, союз Бела в Вавилоне с иеродулой (который совершился, когда бог находился в храме) или Аполлона со жрицей, которая должна была спать в его храме в Патаре, чтобы получить знание прямо от бога и затем передать его через оракула; см.: Otto. Dionysos p. 84.

Царица принимает бога в доме своего мужа, наследника царей, — следовательно, Дионис выступает как царь. Возможно, этот союз символизирует брак божества с самим городом, брак, сулящий последнему всевозможные блага. Но этот акт характерен для Диониса — божества, чьи эпифании брутальны и кто требует, чтобы его верховенство было провозглашено публично. Нам не известен никакой другой греческий культ, в котором бог соединялся бы с царицей.

Но три дня Анфестерий, и особенно второй из них — день триумфа Диониса, — время неблагоприятное, злое, потому что в эти дни на землю возвращаются души умерших, а с ними — керы, носители пагубного влияния Аида. К тому же этим существам прямо посвящался последний день Анфестерий. Произносились молитвы мертвым, из разных злаков готовилась panspermia — жидкая каша, которую надо было съесть до темноты. С приходом ночи все кричали хором: "К воротам, керы! Анфестерии окончены!" Подобный ритуальный сценарий хорошо известен и зафиксирован почти во всех земледельческих цивилизациях. [772] Изгнание приглашенных на календарное празднество душ умерших известно, в частности, иранской традиции (см. выше о фравашах) и славянам (изгнание душ и злых духов на святках). Плодородие и богатство зависят от мертвых и от сил подземного мира: "От мертвых, — пишет в одном трактате Гиппократ, — приходят к нам пища, семена и способность к росту". Во всех церемониях Дионис выступает как бог плодородия и смерти одновременно. Уже Гераклит сказал (фрагм.15), что "Аид и Дионис — это одно и то же".