Мирча Элиаде - История веры и религиозных идей. Том 1. От каменного века до элевсинских мистерий

Таким образом, Прометей отнюдь не стал благодетелем человечества, а напротив, повинен в его нынешнем упадке. Последствие мошенничества в Меконе — разрыв между богами и смертными. Затем, похитив огонь, Прометей еще больше прогневал Зевса, наславшего на человечество Пандору, т. е. первую женщину, ставшую причиной множества скорбей, тревог и злосчастий. Для Гесиода миф о Пандоре служит объяснением вторжения в мироздание «зла», как мести Зевса человеку. [545] Гесиод категоричен: "Быв обманут прометеевой плутней, Зевс тотчас замыслил горькие беды" ("Теогония", 47).

Но все же «плутня» титана не обернулась для смертных окончательным приговором. Согласно версии Эсхила, которому история человечества видится восхождением, а не деградацией, Прометей — величайший из культурных героев. Первые люди, по утверждению Титана, "ютились в глубине пещер подземных", "не различали примет зимы, весны… и лета плодоносного", "не строили домов из кирпича", [546] Цитаты из "Прикованного Прометея" — в переводе В.О. Нилендера и С.М. Соловьева. не знали земледелия ("Прикованный Прометей", 484–490). Именно Прометей обучил их всем ремеслам и наукам. Это он принес людям огонь [547] Согласно Эсхилу, в отличие от Гесиода, Прометей не похищает его у богов. "Эсхил обходит молчанием жертвоприношение в Меконе, поскольку плутовство титана снижает пафос произведения и образ его героя"; L. Séchan. Le mythe de Prométhée", p. 102, n. 62. и спас их от гибели. Ревнивый Зевс "уничтожить вздумал" не им созданный "род людской, чтоб новый насадить". При этом "никто за бедных смертных не вступился", кроме Прометея (там же, 233-36). Чтобы объяснить ярость Зевса и твердость титана, Эсхил позаимствовал у Пиндара (или из какого-то другого источника) выразительную деталь: Прометей не беззащитен перед Властителем Мироздания, так как владеет тайной, которую ему сообщила его мать Фемида. Зевса ждет неминуемое падение, [548] О происхождении и развитии данного мотива см.: Séchan. Ор. cit., р. 23 sq., 42 sq.; J.P. Vernant. Métis et les mythes de souveraineté. и единственная возможность отвратить катастрофу, как выспренно декларирует Титан, — это избавить его от цепей. Поскольку остальные части тетралогии не сохранились, мы не знаем, как именно божества достигли примирения. Но уже в V веке в Афинах справляется ежегодный праздник, посвященный Прометею, к тому же его образ ассоциируется с Гефестом и Афиной. Впрочем, возможно, под влиянием духовных течений, воспринятых равно интеллектуальной элитой и простонародьем (см. том II), на некоторое время утвердилось представление о мудрости и добросердечии Зевса. Верховный Властелин простил не только Крона, поставив его царем Элизия, но и титанов. Пиндар восхваляет "Бессмертного Зевса, вернувшего волю титанам" (IV Пифийская ода), которые также составляют хор в "Освобожденном Прометее". [549] Ср.: Séchan, p. 44.

Раздел жертвенного животного в Меконе послужил причиной и разрыва между богами и смертными, и мучений Прометея. Но в то же время негодование Зевса видится чрезмерным. Карл Мейли [550] K. Meuli. Griechische Opferbräuche (1946). См. также: W. Burken. Homo necans, p. 20 sq. показал, что подобное распределение добычи традиционно для первобытных охотников Сибири и скотоводов Центральной Азии, которые приносили в жертву Высшим Небесным Божествам кости и головы животных. Иными словами, то, что на первобытной стадии считалось выражением высшего почтения к божеству неба, в поступке Прометея предстает оскорблением величества. Нам неизвестно, когда изменился смысл древнейшего ритуала. Подчас кажется, что гнев Зевса был вызван не разделом самим по себе, а тем, что его произвел именно Прометей, божество предшествующего поколения, титан, неожиданно принявший сторону человека против олимпийцев. Пример Прометея мог иметь пагубные последствия: вдохновленные его успехом люди чего доброго вступили бы в союз с титаном. Зевсу же не нужно было могучее и гордое человечество. Люди обязаны всегда помнить о собственных недолговечности и бессилии, т. е. знать свое место. [551] Ср. работы А.Ф. Лосева по античной мифологии (в том числе книгу "Античная мифология в ее историческом развитии". М., 1957), где он отмечал героический и даже богоборческий пафос.

Характерно, что когда позже Девкалион, единственный смертный, уцелевший после вызванного Зевсом потопа, разделил жертвенную тушу точно так же, как его отец Прометей в Меконе, жертва была благосклонно принята. "Зевс снизошел к мольбе Девкалиона, однако миф отмечает, что бог только лишь смягчился". [552] J. Rudhardt. Les mythes grecs relatifs à l'instauration du sacrifice, p. 14. Впрочем, Зевс помедлил с ответом, сначала направив к Девкалиону Гермеса, чтобы уяснить его желания; Аполлодор. Библиотека, I. 7, 2. С тех пор жертвоприношение, ставшее коллективным ( thisia), воспроизводило данный мифологический сюжет: часть туши, включая жир, сжигалась на жертвенном огне, другую съедали сами жертвователи вместе с присутствующими. [553] Наиболее близкий аналог — zèbah y евреев (ср. § 57). При этом считалось, что боги принимают участие в трапезе ("Илиада", I, 423-24; VIII, 548-52) или насыщаются благовонным дымом (1, 66–67 и др.).