Джон Стотт - Джон Р.У. Стотт Великий Спорщик

Итак, христиане видят в Иисусе Христе и своего Учителя, и своего Господа. Своего Учителя, наставляющего их в истине, и своего Господа, повелевающего ими. Мы гордимся тем, что не только учимся у Него, но и являемся Его слугами. Мы признаем Его право налагать на нас Свои требования и обязательства: «Если Я, Господь и Учитель, умыл ноги вам, то и вы должны умывать ноги друг другу» (Ин. 13:14). Нам нужно принять от Господа Иисуса это слово «должны». Мы желаем не только подчинить свой разум Его учению, ной пленить свою волю в послушание Ему. А ведь именно этого Он и ожидает: «Истинно, истинно говорю вам: раб не больше господина своего» (Ин. 13:16). Поэтому Он призывает нас принять Его стандарты, которые полностью противоположны мирским, и измерять величие не успехом, но служением, не самовозвеличиванием, но самопожертвованием.

Поскольку мы с вами — греховные, самолюбивые люди, эта часть христианского ученичества кажется нам трудной. Нам нравится иметь собственные мнения (особенно если они не такие, как у всех) и высокопарно разглагольствовать о них перед людьми. Нам также нравится жить своей собственной жизнью, по собственным меркам и идти собственной дорогой. Короче, человек хочет быть сам себе хозяином, сам себе учителем и сам себе господином. Иногда люди защищают такую вот позицию, говоря, что отказаться от независимости в мыслях и мнениях и подчиниться кому–то другому просто невозможно, а даже если бы это и было возможно, то поступать так было бы глупо и ошибочно. Чарли Уотте из рок–группы «Роллинг Стоунз» выразил свое мнение так: «Я против организованной мысли в любой ее форме. Я против… любой организованной религии типа церкви. Я не понимаю, как можно заставить десять миллионов умов верить в одно и то же» [149]. Таково настроение, характерное для сегодняшних дней как в миру, так и в церкви. Это атмосфера самоутверждения и противления любым авторитетам. Нынешние люди не готовы верить во что–либо или что–то делать только потому, что этого потребовал какой–то авторитет. Но что, если этим авторитетом является Христос, а Христова власть — от Бога? Что тогда? Христианин может ответить на это только послушанием, смиренным и радостным, а также полным согласием разума и воли.

А как же мы с вами? Всегда ли мы так поступаем? Проверить себя довольно легко. Кто является нашим авторитетом во всем, во что мы верим и что делаем? На самом ли деле есть то, что мы сами думаем и сами хотим? Или мы полагаемся на то, что написал такой–то и такой–то профессор или сказал такой–то и такой–то проповедник? Или все же верим тому, что сказал Иисус Христос, — либо Сам лично, либо через Своих апостолов?

Может быть, нам и трудно следовать Его учению о Боге и человеке, Писании и спасении, поклонении и нравственности, христианском долге и вечной судьбе, небесах и преисподней. Но неужели мы дерзнем предпочесть наши собственные мнения и мерки Его стандартам и все равно называть себя христианами? Или мы осмелимся сказать, что Он Сам не знал, что говорил, был слабым и небезгрешным Учителем или даже приноравливался к общепринятым взглядам Своих современников, хотя и считал эти взгляды ошибочными? Такие предположения безобразно умаляют славу и честь Божьего Сына.

Конечно же, на нас лежит обязанность усердно исследовать Христово учение, разрешать его непонятные моменты и сложности, пытаться понять его и соотнести с нашими собственными условиями. Но главный вопрос, стоящий перед церковью, можно сформулировать очень и очень просто: является ли Иисус Христос Господом или нет? А если Он — Господь, то является ли Он Господом всего? Господство Христа должно распространяться во все сферы жизни тех людей, которые признали Иисуса Господом, включая их разум и волю. Почему разум и воля должны становиться исключением из Его всевластного правления? Ни одного человека нельзя назвать воистину обратившимся к Христу до тех пор, пока не произойдет его интеллектуального и нравственного обращения. Ни один человек не может обратиться интеллектуально, пока не подчинит свое сознание разуму Господа Христа, а нравственно — пока не подчинит свою волю воле Господа Христа.

Кроме того, такое подчинение является не рабством, но свободой. Или, скорее, это некое добровольное христианское рабство, которое и есть совершенная христианская свобода — свобода от капризов нашего «я» и от модных веяний в мире (и в церкви), свобода от зыбучих песков субъективизма, свобода для нашего разума и воли быть такими, какими задумал их Бог: не бунтующими против Бога, но покоряющимися Ему.